- И больше к болоту не суйся! - опустила я парнишку на землю. Вроде, стоит, - держи свою игрушку. Донесешь или спрятать под кустом?
- Донесу.
Грязными пальцами нащупала в кармане несколько конфет в бумажных обертках. Набивала-то в замке у князя целый карман. Всю вазочку ссыпала. Часть съела, одну скормила лошадке, надеюсь, она ещё не сбежала, сорвавшись с привязи. Эти пять припасла, чтоб показать своему повару. Жаль отдавать. Но и ребенка вроде как жалко. Голодный же, не дойдет до дома. И так одному придется идти.
- На, - выдала целых три штуки, как от сердца оторвала. Впервые в жизни попробовала медовые карамелька и вот так с ними рассталась. Эх! - все легче будет идти.
- Благодарю. Моя семья в долгу перед вашим родом. Но в долгу навсегда мы не останемся.
- Иди уже к своей мамке, художник, - запустила я пальцы в светлые вихры, не то гладя, не то толкая в сторону тропки. Сама не поняла этого жеста. Пуходерная фея ему в помощь! А мне надо поспешить и не грохнуться. В мокрых сапогах это будет сложнее. Стражи вот-вот бросятся меня искать, странно, что до сих пор еще не появились. Мы уже должны бы были встретиться на перекрестке. Основной отряд пошел широкой дорогой, это только я срезала напрямик через топь.
3. Глава 3
Близится мое совершеннолетие. Ну это, если по местным меркам. Отец начал брать меня с собой в зал совета. Вот и сейчас слуга заглянул, чтобы призвать меня на допрос. Наверное, я никогда не привыкну к этим порядкам. Не суждено. Младший нашелся, а тут вместо того, чтоб обнять, укутать, согреть зовут в тронный зал. Призывают и его к ответу, и меня на малый трон. Так называется резная скамья справа от основного трона, который я вынужден буду занять лет через триста, если не придумаю раньше способ сбежать куда глаза глядят. Надо придать себе хоть сколько-нибудь подобающий вид. Мое поведение вызывает и так слишком много вопросов, не стоит привлекать дополнительное внимание. А то так и тайна раскроется. Вот тогда мне уж точно несдобровать!
Белые волосы рассыпаются по плечам водопадом. Ненавижу! Где мой жёсткий черный бобрик? Вот где? Неумело приглаживаю их костяным гребнем, сплетаю косицы на висках, водружаю поверх серебряный обруч, разукрашенный, извитой. Слуги смотрят за каждым движением, ищут ложное. Пока никак не найдут, мне, определенно, везёт. Поверх охотничьего костюма ложится на плечи грубый зелёный плащ, выражающий мое смирение перед властью отца и властью рода.
Мягкие сапоги глушат эхо шагов, взлетающее в высоту холодных каменных сводов. Проемы окон укладывают на пол полотна света из летнего сада. Холодно тут изнутри, и пока я не нашел способа вырваться и остаться незамеченным. Обруч противно колет виски. Свинство. Или просто надевать его надо иначе? И ведь ни у кого и не спросишь, сразу можно раскрыть свой секрет. А лезть на гору и прыгать оттуда в пропасть я не готов. Лучше жить с белыми космами до пояса, чем вовсе не жить.
Просторный зал потерял свои очертания во мраке. На свете эльфы экономят, как могут. Младший стоит по уши в грязи и воняет как свин. Надо же. Впервые вижу здесь хоть одного нормального ребенка, который выглядит, как и должен выглядеть семилетний парень. А не вот это вот все с волосами до пят и плащом, подметающим пол.
- Расскажи, почему ты вынудил нас искать тебя, - начал отец свою отповедь.
Прямо вижу, как мелкий сейчас начнет отпираться. Хотя, это и не поможет, кристалл правды лежит перед ними на столе, светится пока белым. Да и Эденэль не лжет никогда.
- Трое из родов Фиолетовой долины схватили меня и погрузили в непроходимую топь, когда я шел писать красками набросок новой фрески. Мольберт оставили рядом на кочке, чтобы вы смогли со временем найти и извлечь мое тело. Карандаши, те самые, что вы преподнесли мне месяц назад, они забрали себе, так же как и посеребренные баночки с краской, - ни один мускул не дрогнул на лице этого удивительного ребенка. Стылые они тут. Словно бы замерзшие изнутри, - по гати ехала всадница в красном плаще. Она заметила меня и вытащила. Следом и мой мольберт. Одаренная, магесса огня. Герб я не смог разобрать. Она приняла меня за полукровку и пожелала скрыть свой поступок.