- Натаниэль, поторопитесь. Иначе скоро от вашей свиты никого не останется. Одного он уже схватил и жуёт. Или она...

10. Глава 10

Ильвэ

Соломея стоит в одном нижнем платье посреди гор тканей и тихонечко плачет.

- Что стряслось?

- Госпожа не знает, что выбрать. На её взгляд тут всего слишком много, боится рассердить мужа пустой тратой золота, - встала из-за раскроечного стола портниха.

- Соломея, у вас должен быть богатый гардероб и у мальчика тоже. Паршивец! Ты что с клинком творишь? А ну быстро вынь его из кирпичей! Им нельзя ковырять стену. Он вообще для бумаг!

- Простите моего сына, Наследник. Он ещё не привыыыык к такому богатству, - всхлипнула Соломея.

Мальчишка и бровью не повел. Только нож убрал за спину и начал отступать к противоположной от меня двери.

- Эрнст прислал вам несколько писем, - положила я на стол увесистую пачку.

- А сам-то что не приехал? Я бы пирог испекла, если б меня на кухню пустили.

- Служба не велит ему отлучаться от дворца.

Соломея раскрыла письмо, что потолще, начала всматриваться в текст, то и дело отирая кулаком слезы.

- Он тоже пишет, чтоб не экономила. Любит. А ещё велит слушаться вас. Пишет что-то странное, про солнце. Я что такая же толстая? Может мне похудеть? Ты – мое солнце? Или я такая горячая от печи?

- Главное, что любит, - не смогла я наблюдать за чужим счастьем, выскользнула в коридор, плотно прикрыв дверь за собою. Чем же так занят Натаниэль, что не может найти на письмо ни минутки? Не надо ли мне первой ему написать? Нет уж. Тогда придется рассказать об Урлихе, а этого делать не стоит. Если Натаниэль сюда прискачет в порыве ревности, я буду рада его видеть. И очень. Но драки не миновать, а это может привести к серьезному конфликту между двумя странами. Только войны нам не хватало. Спущусь в библиотеку, хотя бы узнаю, что из себя представляет родная страна гостей, если я правильно расслышала название. «Йольн» - перекатываю на языке. Нет, ни разу не слышала этого слова. Ни в одном закоулке памяти не отзовется колокольчик воспоминания. Библиотека – довольно пыльное помещение, с одним-единственным столом для работы. Стеллажи отмечены кое-как, разве здесь можно хоть что-то найти? Тяжёлые тома в кожаных переплетах, запах истертой бумаги. «Зельеварение» -кособокая надпись мелом по краешеку стеллажа. «Артефакты» - почти стёрлось. Кто и когда это все написал? Надо бы разобрать, да до завтрака осталось гораздо меньше часа. Сейчас бы только карту достать, если повезёт найти.

- А вот и наша хозяйка! Урлих вас обыскался, - на пороге замер воин из свиты. Мнется, не решаясь войти в царство знаний. Ему оно непривычно, похоже. Улыбка растянута во всю ширь породистого лица, и даже отросшая в бороду щетина его совершенно не портит.

- Простите?

- Без вас, госпожа, совершенно невозможно садиться за стол. А завтрак! Так и скворчит на блюдах. Урлих забеспокоился, не случилось ли чего, раз вы нас покинули так надолго.

- Уже иду. Хотела разыскать карту, да вот задержалась, - сама не поняла, почему стала оправдываться и, главное, перед кем? Перед простым воином чужой свиты!

- Карты всегда любопытно смотреть, особенно в походе. Сколько миль позади, сколько ещё предстоит одолеть.

- Вы хорошо разбираетесь в них?

- Приходилось. Наши храмовники забирают детей на учебу по исполнении полных двенадцати лет. Учатся все, и мальчишки, и девчонки. Письмо, география, счёт. Все сословия садятся за парты уж с полсотни лет так точно, с тех пор как аббату пришло озарение.

- Хорошее дело.

- Быть может. Идёмте?