Мы из параллельных вселенных, и наши линии жизней никогда не должны были встретиться.

Но почему-то судьба сталкивает нас снова и снова? В чем вообще дело? Почему именно моя остановка, и он на ней?

 ***

По дороге звоню в службу скорой помощи и, скрепя сердцем, отменяю вызов. Он взрослый, надо это не забывать. Справится сам. На худой конец позвонит своим друзьям, и они спасут его… А вот вопрос, где его друзья сейчас? И почему он до сих пор не позвал их?

Дом встречает тишиной и уютным бормотанием телевизора. Марина смотрит мультфильмы. Почему-то сразу ощущаю эту уютную мягкую тишину и спокойствие. Такой резкий контраст по сравнению с напряжённым молчанием Семёна. Но несмотря на уют внутри все равно ощущаю волнение. Переживаю за него, честно. Не знаю, как это объяснить. Просто он там один… С сильным ознобом, уставший, в крови…

— Дашка пришла, ура, — сестра выходит ко мне и обнимает в приветствии.

— Привет. Скучала? — медленно снимаю старенькие полусапожки и ставлю в уголок.

Вешаю куртку на крючок.

— Скучала. Конечно.

— Уроки сделала?

— Сделала.

— Вот и молодец. А у меня для тебя кое-что есть, сюрприз, — улыбаюсь произношу и тут же понимаю, что пришла без пакета.

— Какой сюрприз? — радостно спрашивает сестра.

Я осматриваюсь и понимаю. И верно! Верно, забыла пакет на скамье.

— Ой, Мариш, я забыла! Забыла кое-что на скамейке. Я сейчас. Пять минут, — спохватившись снова надеваю сапоги и сдергиваю куртку с крючка.

— Ты куда, Даш? Чего забыла-то? — в недоумении хлопает глазами Марина.

— Пирожное. Купила нам в кафе. Специально взяла самое вкусное. И забыла на остановке. Знакомого встретила и заговорилась. И пакет оставила. Ой, подожди. Принеси воды. В бутылочку налей. На окне стоит на кухне маленькая такая.

— Да что случилось, Даш?

— Мариш, давай без вопросов. Пожалуйста, сделай, как я прошу. Принеси воды. И я побегу.

— Сейчас принесу, только не переживай ты так. Все сделаю. Боже мой…

Марина уходит. А я, нервно покусывая губы, надеваю куртку. Почему-то больше переживаю за Семёна, чем за пирожные. Но почему? Почему его болезненный вид вдруг так сильно повлиял на отношение к парню?

Марина возвращается через минуту с маленькой бутылочкой кипяченой воды.

— Держи.

— Спасибо. Я скоро! Не ложись без меня спать, — беру воду.

Выхожу на лестничную площадку и быстро спускаюсь по ступеням. На улице вновь окутывает беспокойство. Но все равно иду вперёд.

Заметив остановку, прищуриваюсь. Вижу Семёна. Не ушел. Но он не сидит. Он лежит на скамейке с поджатыми ногами. Эх, Семён, Семён. Как чувствовала, что не надо слушать тебя, а дождаться скорой помощи.

Ускоряю шаг, убирая пушистые волосы от лица. Что я ему скажу? И стоит ли вообще с ним разговаривать снова? Просто заберу свои порожные и пойду спокойно домой.

Но увидев его, в оцепенении застываю. У меня сжимается в тревоге сердце. Он дрожит, скрестив плотно руки на груди. Глаза закрыты. Его сильно трясет.

— Семён, Семён — это снова я. Как ты? — прислоняю руку ко лбу и обжигаюсь точно от горящей свечи.

Он молчит, но кажется слышит меня.

— Семён сколько ты здесь просидел? Сколько до меня. Тебе нужна помощь. У тебя просто будет воспаление…

— Часа два, наверное… — вдруг тихо отвечает он.

Я вздыхаю, понимая, что просто выбора у меня нет. Ему нужна первая помощь. А потом… потом обязательно отправлю его домой.

— Вставай пошли, — командую твердо, поняв, что с ним надо преодолеть всю скромность и стать жёстче.

— Куда? Разве я ещё не сдох?

— Ко мне домой. Вставай. Мне тебя не поднять. Ты слишком тяжёлый. Наберись сил и вставай уже.