— Пойдем, Евгения, — положив мне ладонь на спину, ведет к какой-то двери, открывает и проталкивает в тусклый коридор.

— Куда? — испуганно отзываюсь.

— Приведем тебя в порядок. Ты сегодняшний приз, и должна выглядеть соответственно.

Резко останавливаюсь, точно вкопанная. Впервые в моей голове появляется мысль: «А если Бахметов проиграет?». Что тогда будет со мной? Должно быть, кто-то из зэков закончит то, что начал Хмурый.

— Послушайте, я могу заплатить! Мои родители продадут квартиру. У вас же есть возможность выпустить меня! — начинаю я тараторить. — Вы можете сказать властям, что я в заложниках и они…

— Что они? — развернувшись, впивается в меня цепким взглядом. — У нас трое заложников. Или ты думаешь, что особенная? Что твоя жизнь дороже жизней медсестер?

Стушевавшись, понуро опускаю голову и, судорожно сглотнув, выдавливаю:

— Нет, я так не думаю. Но деньги…

— Милая, на мне сейчас надето целое состояние. Возможно, стоимостью твоей квартиры. Ты действительно думаешь, что мне нужны деньги твоей семьи?

И что же он такой крутой здесь забыл, спрашивается? Однако я прикусываю язык, чтобы опрометчивые слова не сорвались с губ.

— Обычно мы платим огромные деньги, чтобы такие милые пташки как ты залетели к нам на огонек. Сегодня ты, Евгения, бесценный товар, за который заплатят кровью, — с кровожадной ухмылкой заявляет, после чего делает еще несколько шагов, останавливаясь напротив железной двери. — Пришли, — как ни в чем не бывало, сухо кидает. — Это комната для гостей.

— Гостей? — ошарашено хлопая глазами, переспрашиваю.

— Разумеется. Ты разве не знала, что за хорошее поведение заключенным могут дать выходной, когда приезжает семья? Называется свидание. А если жена, то и отдельную комнату.

— Но это не похоже на здание для свиданий, — хмуро замечаю я.

— Потому что у меня личные апартаменты, — пожав плечами, он толкает дверь, пропускает меня вперед, заходит, щелкает выключатель и закрывает на замок, поясняя: — ты пробудешь здесь до самого вечера, пока я за тобой не приду. Душ там, — указывает на деревянную дверь справа, — в шкафу найдешь чистое белье, вещи и обувь. Будь готова к одиннадцати.

Бегло осматриваю комнату. Она не такая помпезная, как та в которой сидел Захар со своей бандой. Двуспальная кровать, небольшой зеркальный шкаф, комод и стенд с книгами. Никакого окна. На его месте одиноко висят часы. Никакого телевизора или средства для связи.

— Могу я хотя бы позвонить родителям и сообщать, что со мной все в порядке? — когда Захар уже разворачтвается на выход, спрашиваю.

— С тобой не все в порядке, пташка. Не давай людям ложных надежд, — холодно отрезает, после чего выходит и закрывает дверь на ключ с той стороны.

На пределе возможностей дохожу до ванной комнаты, скидываю с себя вещи, захожу в душевую кабину и, включив воду, опускаюсь на пол, заходясь в хриплых, воющих рыданиях.

5. Глава 5

Женя

Смотрю на себя в зеркало безжизненными глазами. Когда истерика прошла и слезы закончились, наступила апатия. Я будто стала смотреть на себя со стороны. Словно и не со мной происходят эти жуткие вещи, а с какой-то другой Женей Архиповой.

Кто-то скажет что я сдалась, ну и пусть. Иногда борьбой можно сделать только хуже. Лучше затаиться, выждать подходящего момента… И сейчас явно не он. Я заперта в комнате, в которой даже нет окна. Среди преступников, для которых на данный момент я лакомый кусочек.

Бьюсь об заклад, слухи что где-то в колонии есть женщина уже разнеслись по всей колонии. А что такое молодая женщина, точнее ее тело, для мужчин, которые годами сидят взаперти? Полагаю, вы и сами знаете ответ. Чудо, что я до сих пор цела и невредима.