— Влюбляются? — иронично переспрашиваю. — Разве эти монстры знают, что такое любовь?

— Ты еще слишком юна, Евгения. Влюбиться может абсолютно каждый мужчина. Он может быть монстром для всего мира, но есть у своей любимой из рук.

Ага, охотно верю. Как будто сегодня мужчины будут бороться за мою ласку и любовь, а не тело.

— Зачем вы мне все это говорите? Хотите дать ложную надежду? — подозрительно кошусь на этого интригана.

— Ложную? — деланно удивляется он. — Вполне себе реальную. А может, я проникся к тебе симпатией, Евгения?

Ага, так я и поверила. Заметив мое скептическое выражение лица, Захар смеется.

— Думаю, вы просто манипулятор, которому нравятся игры.

— Знаешь, Евгения, иногда о своих подозрениях лучше промолчать. Слышала выражение: «Дуракам — везет»? Как думаешь, почему?

Намек понят. Я прикусываю свой болтливый язык и замолкаю.

Примерно через пять минут мы подходим к большой железной двери, которую толкает Захар и отходит, пропуская меня вперед.

Я с опаской захожу, и мои глаза чуть не вываливаются из глазниц.

Да они шутят, что ли? Отбывание срока для них шутка какая-то или что?

Потому что перед собой я вижу огромный ринг посредине круглого пространства. Это напоминает небольшой подземный клуб. Внизу стоит ринг на возвышении, мы же находимся на втором этаже.

Оглянувшись, понимаю что это что-то вроде «вип лоджии». Даже старый потертый диван имеется и стол с закусками и напитками.

— Что это за место?

— Бункер, — коротко отвечает Захар, пожимая плечами, мол, ничего такого.

Мне хочется спросить, зачем он здесь, но, помня совет (предостережение?) Захара, оставляю при себе свое любопытство. Очевидно, что я далеко не все знаю о тюрьмах. Жизнь в колонии определено есть и, судя по всему, богатая на события.

— Хочешь выпить? — подходя к столу, любезно спрашивает мужчина.

— Спасибо, не пью.

— Зря, помогает расслабиться.

Он наливает себе в стакан янтарную жидкость, задумчиво крутит его в руке, прежде чем отпить.

— Когда соберется народ, ты должна будешь пройтись по подиуму, чтобы зритель оценил приз. Порепетируй пока, — указывает рукой в сторону железного моста, который стоит между лестницами.

Как всегда это приказ, который не обсуждается.

Это крайне унизительно, скажу вам. Ходить туда-сюда на протяжении пятнадцати минут, под пристальным взглядом одного единственного мужчины. И, держу пари, Захар наслаждается моим унижением. И этот человек заливал мне о любви? Смех да и только.

— Ровнее держи спину! — комментирует он. — Походкой от бедра!.. Раз-два, раз-два… Молодец! Покрутись!.. Теперь еще раз!

Мое позорное дефиле заканчивается, когда начинает стягиваться народ. Захар машет мне рукой, мол, заканчивай и хлопает по месту рядом с собой. Я подхожу и сажусь, точно послушная собачка.

— Сейчас начнется самое интересное, — загадочно шепчет мне на ухо мужчина.

Спустя десять минут «бункер» или чтобы это ни было кишит зэками. Все бурно обсуждают предстоящий бой между Бахой и неизвестным мне Пекарем.

— А ты на кого бы поставила, Евгения? — неожиданно спрашивает меня Захар.

На того, кто не причинит мне боли. Но этого я, разумеется, не говорю, поскольку таких в этом месте нет.

— Я не видела соперника Дамира, — осторожно отвечаю.

— О, увидишь, не переживай, — кровожадно ухмыляется, отчего меня передергивает.

— А ты на кого поставил, Захар? — с любопытством спрашивает тот полный мужик, который предлагал, цитирую: «Пустить меня по кругу!».

— Я пока еще не определился. Вот советуюсь с нашей пташкой, но она говорит что нужно Пекаря увидеть, чтобы определиться.