Последний узелок завис в воздухе. Я резко отступила от плетения, освободив свою магию. В воздухе полыхнул кокон высотой с человека и шириной с бочку. В лицо дохнуло жаром, в глазах заплясали яркие пятна. Ледяные нити расплавились мгновенно, превратившись в пар и исчезнув без следа. А за ними истаял и огонь, так внезапно, словно кто-то задул гигантскую свечу.

Медленно, стараясь, чтобы это не прозвучало как судорожный вздох, я выпустила воздух из легких. Ноги подгибались, руки подрагивали от усталости. Но самое главное – работа была сделана.

Я обернулась к дракону и поинтересовалась:

– Такой результат вас устроит, ваша светлость?

Мужчины молча переглянулись. Аэри и не пытался скрыть ошеломление, зато у князя с выдержкой оказалось получше. Он лишь моргнул и повернулся к Скрову.

– Ну и как вы оцените навыки вашей коллеги?

Тот снова прокашлялся, сцепив ладони за спиной.

– По моему скромному мнению, леди Ласковьец более чем достойна звания высшего мастера огненной магии. У меня нет нареканий к ее профессиональным действиям.

– Спасибо за высокую оценку, – поблагодарила я и взглянула на Дарвена.

Мне бы злиться на него, но колдовство высосало все силы без остатка. Даже удивление, промелькнувшее в желтых глазах князя, не вызвало никаких эмоций. Осталась только усталость.

Я провела тыльной стороной ладони по лбу и одернула платье, скособочившееся от чересчур энергичных движений руками.

– Полагаю, вы удовлетворены этим маленьким представлением, ваша светлость. Мне пора поспешить к своей карете, а затем – к порталу, пока в самом деле не началась ваша снежная буря, – сухо произнесла я и сделала шаг вперед.

Мир вдруг покачнулся. Дракон, кажется, начал что-то говорить, но мои уши словно заложило ватой, а в глазах потемнело. Я попыталась моргнуть и стряхнуть с себя наваждение, но добилась лишь того, что зал закачался еще сильнее и наконец перевернулся, принеся с собой кромешную тьму обморока.

4. Глава 4

Мне снилось, что я дома, в Ольшанах, в отцовском загородном поместье. За окном летнее утро, мама еще жива и греет молоко с медом, потому что кто-то из детишек отцовской прислуги, как всегда, перекупался в речке и теперь хрипит. Я по привычке, не поднимая век, потянула руку к краю кровати. Там всегда стоял столик с парой кружек воды – на тот случай, если меня будет мучить жажда, а это с огневиками случается очень часто.

Но пальцы так ничего и не нащупали.

Я открыла глаза и несколько мгновений с недоумением таращилась на плотную бархатную ткань балдахина. В Ольшанах никогда такого не было, мы просто подкладывали побольше одеял, если замерзали. За балдахином виднелась незнакомая полутемная комната. У окна, спиной ко мне, замер высокий статный мужчина с гривой рыжих, почти красных волос.

Воспоминания вернулись враз. Еще и не одни – они принесли с собой головную боль, верную спутницу колдовского опустошения.

С губ сорвался стон, ладонь невольно потянулась ко лбу, словно могла сдержать болезненную пульсацию. Дарвен сразу обернулся.

– Как вы себя чувствуете?

– Достаточно сносно, чтобы уехать, – мрачно ответила я, глядя за окно. Уже стемнело, но снег не шел, так что добраться до портала карета сможет. – Долго я спала?

– Около получаса. Как раз подоспели ваши слуги с вещами, – он кивнул на горку сундуков возле кровати.

При взгляде на них я поморщилась. Теперь еще обратно тащить…

– Боюсь, мне понадобится помощь ваших слуг, чтобы отнести это обратно в карету.

– Вы никуда не едете, – перебил князь.

– Что? – моргнула я, засомневавшись, правильно ли услышала его слова. А то мало ли, головой ударилась, повредила что-нибудь, когда упала в обморок.