Но глядя на меня, баба Зина все равно заговорила о речке, и пришлось заверить в ответ, что обязательно схожу на их местный пляж. Я, в конце концов, на курорте.

Мы уже шли по двору, когда навстречу нам выскочил Гонсало. Смотрел он на меня грозно, и я была уверена, взглядом он оповещал, что месть неминуема.

– Ишь ты, – пригрозила ему пальцем баба Зина и зашла в дом, скрипнув тяжёлой дверью, а я так и осталась стоять.

Рогатый пыхтел – явно был в глубокой обиде. Может, извиниться? Неудобно как-то перед ним вышло. К тому же он как будто собрался брать разгон.

– Гонсало, понимаю твое недоумение, – выставила я руки, останавливая его, и тут же обратила внимание, что работать без перчаток не стоило.

Но долго разглядывать испорченный маникюр не стала, а вновь подняла взгляд на Гонсало, он терпеливо ждал, поэтому я продолжила:

– И я готова всё объяснить.

Но рогатому, по всей видимости, было глубоко плевать на подробности, потому что он явно приготовился к прыжку, а у меня даже мобильного нет, чтобы камерой скакуна отвлечь. Но на этот раз мне повезло: козел вдруг замер и выглянул из-за меня, как будто позади меня кого-то обнаружил.

Я резко обернулась и тоже застыла прямо на вдохе, потому что за спиной действительно кое-то сейчас находился, черт бы побрал его голубые глаза.

И надо же такому случиться, на мне снова платок бабы Зины!

– Привет, Ксения, – довольно миролюбиво произнес маньяк. Теперь он был в рубашке, но это совершенно ничего не меняло.

Потому что сердце отчего-то застучало так быстро, словно он не поздоровался, а сообщил, где скидки на брендированные сумки.

Вот только я вся собралась, сделала совершенно невозмутимый вид, как будто по спине не пробежали мурашки от его голоса. Словно мне вот вообще неинтересно, почему от его взгляда хочется растянуть глупую улыбку. И насколько было возможно, незаинтересованно ответила:

– Здравствуйте.

Я, конечно, подозревала, что, возможно, дрова он будет рубить не такой одетый, но на всякий случай довольно деловым тоном произнесла:

– Эта рубашка тоже мимо тренда.

Конечно, понимаю, что они тут в деревне не следят за модой, чему прямо сейчас была даже рада, но ведь... теперь у них есть я. Повезло им всё-таки со мной.

Маньяк усмехнулся. Небрежно расстегнул рубашку, так её и не сняв, и даже голову немного наклонил, с интересом наблюдая за мной.

А что я? А я продолжала делать невозмутимый вид, профессионалы именно так и поступают. Люди с утонченным вкусом, как у меня, совершенно не оценивают тело как какой-то там объект для созерцания, они просто подбирают правильные образы, чтобы всё смотрелось гармонично.

Подумаешь, какие-то кубики, да будто я таких не видела. И глаза. Да таких голубых половина инстадрама! Я про цвет. Глаз. Этот маньяк мне, может, вообще не так уж интересен теперь.

Боже, кого я обманываю? Даже внутренний стилист сейчас ухахатывался, да так громко, что я нахмурилась.

Ну а как мне быть? Этот «Мироша» с какой-то Алей миловался. А потом вот так просто приходит и взглядом одним обжигает.

Нечего тут.

– Ксения, – снова произнес он мягко, а я мигом забыла, какие претензии у меня были.

Да, быть может, эта Аля ему вообще не нужна! Ну подумаешь, общались. Подумаешь, она глаз положила. И он без рубашки наверняка был. И миловался с ней. Миловался. Нет, решено, виновен! И точка.

Очень вовремя я собралась, между прочим, потому что маньяк задал ещё вопрос, и я его чуть не пропустила.

– Зинаида говорила, вам нужна помощь...

Ага, скорая только.

– Нужна, – осторожно кивнула.

– ...По двору.