– Что-то случилось? – спросила я.

– Здесь постоянно что-то случается, – беззлобно ответил доктор Рон, но без привычного легкомыслия. – Давайте я помогу вам выбраться отсюда. Так, ваши документы должны быть где-то здесь…

Он обогнул стойку и стал рыться в ворохе бумаг, пока я со сдавленным сердцем наблюдала за ним. Нет ничего страшнее человека, который утратил надежду и самого себя, а в эту минуту Рональд Эймс выглядел безнадёжным, отчаявшимся и совсем не самим собой.

– А, вот и они. Роуз Хардинг, – пробормотал он себе под нос, пробежавшись глазами по чернилам. – Подпишите здесь и вот зд…

Но я отвлеклась от документов и перестала слышать доктора Рона. Скрипя колёсиком по плиточному полу, мимо меня проехала каталка. Санитар в тяжёлой весовой категории катил её куда-то по коридорам этажа. Может, я бы и не обратила на неё никакого внимания, если бы не рыжее пятно на белом фоне простыней. Оно бросилось в глаза, отпечаталось в поле бокового зрения и заставило меня обернуться.

Боже… Не может быть!

Девушка из сна. Рыжие волосы так же разбросаны по подушке, глаза так же закрыты, но что-то всё же изменилось. Она была бледнее обычного. Кожа как будто начала сереть и исчезать на глазах. Грудь больше не вздымалась и не опускалась, а сердце не гоняло кровь по венам. Девушка из сна была мертва. Её везли в морг. А я не могла пошевелиться – казалось, моё сердце тоже замерло. От испуга и неверия. Это ведь нереально, это…

– Мисс Хардинг?

Как я могла увидеть во сне человека, с которым не была знакома? Которого никогда не видела? И который умер, как в моём сне…

– Мисс Хардинг!

Настойчивый голос доктора Рона вернул меня в реальность. Он изучал моё лицо, выискивал любые отклонения, заставившие меня погрузиться в бессознательное, перестать улавливать импульсы кругом. Вероятно, он подумал, что проявились последствия аварии, потому и выглядел таким обеспокоенным. Забыв о документах, он покинул пост дежурной медсестры и подошёл ко мне.

– С вами всё в порядке?

– Да, просто… – ч глянула вслед девушке, но каталка как раз заехала за угол, где располагались лифты. – Та девушка… Что с ней случилось?

Доктор Рон помрачнел, взял брошенный минуту назад планшет и стал что-то в нём писать. Вряд ли это было так срочно. Просто ему не хотелось смотреть в глаза и чувствовать себя уязвимым. Мужчины вообще не особенно любят показывать то, что у них на душе. От этого они не становятся бездушными. Скорее, ранимыми и беззащитными. А такое им не по нраву.

– Умерла, – только и сказал он, быстро двигая ручкой по бумаге. – Инсульт. Такая молодая, но никто не застрахован от смерти.

– И ничего нельзя было сделать?

Я тут же пожалела о своём вопросе. Доктор Эймс за секунду вспыхнул гневом, сжал ручку и сломал её, а затем швырнул в стену, напугав не только меня, но и медсестру, возившуюся с кофеваркой неподалёку.

– Простите, просто всего этого не должно было случиться, – он тут же взял себя в руки, явно сокрушаясь, что позволил себе лишнего, снова протянул мне документы на выписку и сказал: – Я не имел права вываливать всё на вас.

– Вы переживали за мою жизнь. Почему я не могу переживать за вашу?

Мы сошлись взглядами, и доктор Рон как-то обмяк, сбросил броню и позволил себе хоть недолго, но побыть слабым.

– Это как-то связано с миссис Шелтер? Она была сама не своя и плакала, а потом какая-то женщина увела её и…

Рональд Эймс прервал наш зрительный контакт, упёрся локтями в стойку и засмотрелся в стену. Порой с ней говорить проще, чем с живыми.

– Такая глупость, недосмотр… – заговорил он негромко. – Датчики отошли, но Миранда вовремя не проверила. У пациентки случился инсульт головного мозга, а мы даже не знали, потому что она была не подключена к аппаратам. Дьявол… Такая мелочь, а стоит целой жизни. Даже двух.