“Ого, личная печать,” - удивилась я. Такие штуки использовались только приближёнными короля и только для подписания важных бумаг. Ещё одно подтверждение, что он - внебрачный сын Его Величества.

Я пробежалась глазами по бумагам и была приятно удивлена. Во-первых, контракт уместился всего на два листа и там не было туманных формулировок и литров воды. Всё четко и по делу: Эллиот Бонэ обязуется дать согласие на публикацию “репортажа” о его помолвке в храме бракосочетаний, а затем ответит на все мои вопросы для интервью. Я же должна держать язык за зубами, не приплетать лишнего, дать карточки и текст ему на согласование и только потом пустить в публикацию.

- Вопросов нет, - сказала я, открыла коробочку и приложила подушечку большого пальца к губке, пропитанной алхимическим составом, а затем оставила оттиск на обоих листах. Ректор проделал то же самое.

- Завтра в полночь жду вас у чёрного входа в храм. Попрошу без опозданий. Чтобы не было проблем с охраной, я уже подписал разрешение на ночёвку вне стен академии, - с этими словами Эллиот достал из кармана сложенный вчетверо лист бумаги и протянул мне. - Скажете, что ходили навестить родных. И покиньте территорию до отбоя. Мало ли что может произойти.

- Хорошо, - кивнула я.

Выпроводив ректора, я махнула рукой на реферат, быстро умылась и забралась с головой под одеяло. Но если бы я только знала, чем закончится наше безумное мероприятие, то не вылезла бы из кровати вплоть до выпускного.

8. Глава 8

На следующий день все занятия я провела как на иголках. Голоса преподавателей так и не смогли пробиться сквозь плотный поток мыслей о сегодняшней авантюре. Единственный раз, когда я смогла отвлечься, была как раз теория магии у госпожи Вольски.

Приблизившись к аудитории, я опустила плечи, вспомнила о том, как в детстве старший брат съел последний бублик, купленный родителями специально для меня, и с глазами, полными слёз и сожаления, подошла к столу, за которым сидела грозная дама.

- Госпожа Вольска, - пролепетала я, быстро моргая, чтобы пустить вниз по щеке большую слезу. - Вчера не успела доделать реферат и…

- Издеваетесь, адептка? - Анна-Софи бросила на меня суровый взгляд поверх очков. - Между прочим, некрасиво пользоваться протекцией старших.

- О чём вы? - видимо, неподдельное удивление на моём лице тронуло госпожу Вольску и она снисходительно пояснила:

- Этот мальчишка - бедствие для Стихийной Академии. Недели не прошло, как он нашёл себе молоденькую фаворитку!

- Давайте без оскорблений, - отбросила я вежливость. - Между мной и ректором нет ничего, кроме деловых отношений.

- Теперь это так называется? - фыркнула Анна-Софи. - Ну-ну. Иди давай, не испытывай моё терпение.

- А реферат?

- Принесёте на следующей неделе. Ректор велел мне вас не нагружать сверх программы. Заметьте, адептка, только вас. Про остальных адептов ни слова.

- Вы, наверное, его не так поняли, - проворчала я, направляясь к своему месту.

Надо бы узнать у Эллиота о чём он говорил с госпожой Вольской, раз она считает, что мы с ним… Превышаем полномочия, так сказать. И попросить его держать дистанцию после того, как мы с ним выполним условия нашего соглашения.

Инцидент с Анной-Софи был единственным значимым событием за сегодняшний день. Я привычно забежала после занятий к Милане на чашку чая и поболтала с ней о пустяках. Ректор деловито сновал туда-сюда с какими-то папками, книгами и даже притащил откуда-то большой кактус в горшке, но на меня не обращал ни малейшего внимания.

Распрощавшись с Миланой, я наспех сделала домашнее задание, даже не вчитываясь в суть предложений, записанных в учебных тетрадях, выгребла горсть мелочи, бросила в сумку разрешение на ночёвку вне стен академии, которое мне дал Бонэ, коробочку с карточками и фотографический артефакт в виде металлического ящичка с небольшим отверстием сбоку и отсеком для карт из тонких слюдяных пластин.