— О тебе и о том волшебном моменте буду помнить не только я, мой хороший мудрый Арсений, — прошептала Вера, обернувшись к морю, где душа Арсения оставила тело. — Память о тебе переживет меня, она будет передаваться через поколения. Знаешь почему? Ты спас маленькую жизнь, которая вырастет и даст жизнь другим. Эта маленькая жизнь будет жить только благодаря тебе, потому что ты один открыл мне то, что действительно важно.

Она приложила руку к своему животу, и ей почему-то показалось, что дитя взыграло в ней.

Теперь Вера твёрдо знала, что сохранит своего ребёнка, сохранит себя и навсегда сохранит в своём сердце Арсения. У неё больше не было другого выбора, ибо ей сегодня был открыт главный секрет мира — она познала то, что сильнее смерти.

Тайны нарушают сон,

Вселяют страх и горечь.

Так не напрасно ль испокон

Укрывала ночь их?

Глава 15

Гибель крестника надломила также и сердце Саши гораздо сильнее, чем он желал бы себе признаться. Теперь за ним снова следовала по пятам костлявая уродливая старуха — смерть. Она проникала в форточку по ночам, безобразно оскоблив беззубый рот в издевательской усмешке, она глядела на него из чашки с чаем, отравляя вкус напитка, она жестоко мяла длинными острыми пальцами шею Веры, победоносно глядя на Сашу поверх головы жены.

Она высасывала Сашины силы, у него не получалось одолеть ее в одиночку. Он даже плакал. Оказывается, Саша сентиментален. Зол и сентиментален, разве так бывает? Неудивительно, что старуха-смерть потешается над ним.

Единственным выходом было отправиться в мистическое место, где обитают русалки и воскресают мертвые. В одну из бессонных ночей Саша поднялся с кровати, наспех оделся и направился на дикий пляж.

Короткая светло-песчаная полоска его пляжа освещалась холодным светом луны. Здесь в самом деле случались чудеса. Он видел, как блещут солнце и луна в огромных тёмных волнах, видел россыпь гальки — голубых, алых, зелёных камней, — видел пресновато-золотистую траву. Видел невидимую человеческому глазу пропасть, над которой колыхалось море, — глубокую и чёрную, ведущую в преисподнюю, где по бокам не было ничего, кроме неба. Тут море и небо сливаются воедино сине-голубым цветом днём и кромешно-чёрным — ночью.

Луна пролила на море оранжевый ручеёк. Саша медленно и глубоко дышал, различая в тёмном море призрачные силуэты.

«Смерть, где твоё жало? Ад, где твоя победа? Воскрес Христос и торжествует жизнь!»

Саша мысленно повторил про себя слова Иоанна Златоуста, читаемые в Православной церкви на пасхальной заутрене.

Он думал о Лидии и об Арсении. Ее светло-зеленые глаза и его голубые. Смоль ее густых длинных волос и его лёгкий белокурый пушок. Ее сильное гибкое тело и его худенькие плечики. Разве могло это исчезнуть?

Костлявая старуха присела рядом с Сашей, робко улыбаясь. Они сидели где-то на границе миров. Ее взгляд был так же задумчив, как Сашин, старушечье лицо на мгновение стало прекрасным.

— Пошла к черту! — прикрикнул Саша.

Старуха горестно покачала головой и испарилась.

Вместо неё пришла Лидия. Она была в белом платье с тонкими бретельками, Саша почти ощутимо обнял ее за плечи и смотрел на неё. Она же смотрела на оранжевый ручеёк, сотворенный луной. Такая прекрасная и счастливая, молодая и полная надежд. И любимая им. И мертвая. Холодная, как свет луны. Их любовь была преступна с самого начала, а исход заранее известен.

И все-таки она его видение. Как давно этот морок не являлся ему. Зачем же теперь опять вздумалось его мучить? Говорят, человеку посылается столько испытаний, сколько он может выдержать. Смерть Лидии превысила Сашин лимит. Поэтому Арсений просто не может умереть. Это против всех нравственных законов.