– Как же я обидела тебя, любимый… – прошептала девушка, перебирая пальцами блестящие красные волосы Нардэна.

Она подумала, что он настолько сын своего отца, что без сомнений лишил жизни людей, верой и правдой служащих империи, и не пожалел не мужчин, ни женщин, ни детей. И теперь это не позволило ей спокойно уснуть. Мысли возвращались к тому, что она совсем забыла о врагах. Ведь Нардэна ненавидят очень многие. И в первую очередь… его брат!

Элюзаль почувствовала тяжесть в груди от гнева. Обран первый, кто мог подослать убийц. И вот он как раз не пожалел бы никого. Люди для него – лишь подданные, созданные богами для его нужд.

– Обран мог бы сделать это… – задумавшись серьёзно, девушка заговорила вслух, чтобы точно сформулировать мысль. – Убить наследного принца и самому стать таковым. Ему это выгоднее всего. Но неужели не побоялся? Император назначил бы расследование и узнал, что Обран убил его любимого сына. Если это он… тогда он действовал не один. Тогда есть кто-то ещё, кто прикроет его или возьмёт вину, или сделает так, чтобы император не узнал, или…

Тихий смех принца заставил девушку вздрогнуть. Нардэн, проснувшись, не торопился открывать глаза, ему было интересно послушать.

– Так вот о чём думают наложницы, когда господин спит, – улыбнулся он, целуя грудь Элюзаль. – Хотя нет…

Принц открыл глаза и чуть повернулся в объятиях девушки, чтобы лучше видеть её:

– Никто из наложниц о таком не думает.

– Конечно, – вздохнула Элюзаль. – Ни у кого из них нет любимого, за которым кто-то открыл охоту. Если бы был, то они думали бы об этом же.

На красных губах Нардэна задержалась нежная улыбка. Но Элюзаль видела, как опустились веки, прикрывая глаза, в которых затаились отражения его мыслей. И, кажется… они не были лёгкими.

Нардэн знал под чей удар попал. Вчера он не сказал об этом бреганам. Раскрыв имя заказчика, он дал бы им повод думать о том, что ждал нападения на себя в Намре. Эта часть плана, которую нельзя раскрывать напрямую. Но принц не сомневался в том, что Цангр догадается сам. Владыка бреган действительно проницателен и наверняка всю ночь провёл в раздумьях о том, кому выгодно уничтожить наследного принца. Скорее всего, у него уже есть ответ.

Нардэн корил себя за то, что, проведя полжизни среди коварных змей императорского двора, он должен был понять: как только он начнёт свой план, его враги начнут свой. Он ждал этого, но не рассчитывал, что всё пойдёт настолько быстро.

– Обран ни при чём, – принц устроился удобнее в объятиях Элюзаль. – Если он и причастен, то по принуждению чужой воли.

Девушка искренне удивилась:

– О-о, мой господин, твой брат ненавидит тебя более всех. Я не могу даже представить, чтобы кто-то желал твоей смерти больше, чем он.

– О-о, моя госпожа, – шутливо передразнил Нардэн, – ты и правда не представляешь, как много эгрессеров ненавидят меня гораздо сильнее Обрана.

– Да? – коротко спросила Элюзаль.

– Да, – подтвердил принц. – Например, его мать.

– Действующая императрица? – девушка задумчиво свела брови. – Наша госпожа Интаис Бегрия? Ненавидит потому, что её сын не станет императором?

Нардэн тяжело вздохнул:

– Ну почему же не станет? Если меня не будет, то станет.

– Мой принц! – возмутилась Элюзаль.

На лицо Нардэна вернулась улыбка:

– Я шучу, любимая. Чтобы не стало меня им придётся очень постараться. Как бы не надорвались, стараясь.

Девушка выдохнула с облегчением и, вспомнив слова принца, усмехнулась:

– Мой волк среди овечек. И всё же, расскажи мне…

Элюзаль требовательно сжала Нардэна в объятиях: