Обран, наконец, выпустил воздух из груди, который застыл там на мгновения, и взглянул на полковника Урая. Тот поклонился:

– Мой господин, истинно верные из числа офицеров-эгрессеров и людей, служащих в охране императора, выполнят волю императрицы и твою. Отступник от учения подлежит смерти.

Интаис взяла сына за подбородок и повернула его лицо к себе:

– Я долго наблюдала за твоим братом. После всего, что случилось за последние дни, я уверена, что Нардэн исповедует Вен-ваим-индел – старую веру. Он преступник, предатель и угроза всей империи. И у нас нет времени обличать его в этом. Император слишком любит его, и даже если мы представим неопровержимые доказательства, он будет сопротивляться его казни. И это опозорит правителя. В глазах всех знатных семей он станет посмешищем, сын которого обманывал его. Это бросит тень и на тебя. Чем быстрее твой брат сгинет в своём Прибрежье, за которое он так ратует, тем лучше для всех. Даже для твоего отца.

Обран всё ещё молчал, потому что сказанное матерью вызвало в нём слишком много чувств. От радости до страха, но и какого-то странного… отторжения происходящего. И всё же последнему он не поддался. Желание избавиться от того, кто всю жизнь стоял между ним и отцом и относился к нему, как к пустому месту копилось слишком давно и было слишком сильным.

Младший принц поклонился императрице.

– Матушка, я благодарю тебя за всё. Полковник Урай… – Обран взглянул на него, – ваша верность дому Мезамеросов и Бегриев не будет забыта.

Полковник ответил низким поклоном.

Интаис привлекла сына к себе и поцеловала его лоб.

– Мне пора, – вздохнула она. – Я надеюсь, что наследный принц Нардэн Мезамерос завтра порадует всех нас своим уходом к богам.

– Завтра? – переспросил Обран.

Он прекрасно понял сказанное между строк – его брата попытаются убить сегодня ночью, но почему-то это вызвало странное чувство неготовности. Да, он сам обещал себе, что при любом удобном случае уничтожит Нардэна своими руками, но это была уверенность, а не план. Только оказывается, пока он мечтал о смерти брата, императрица Азор-суры уже сделала всё, что для этого нужно.

– Завтра станет известно получилось ли у нас сегодня, – Интаис отпустила плечи сына. – Ты должен просто ждать и ничего не знать. Это избавит тебя от гнева отца.

Обран утвердительно опустил голову, но не глаза.

– Будет расследование, – произнёс он. – Ты уверена, что ты в безопасности, матушка?

Императрица ласково провела пальцами по губам сына:

– Исполнителей никто не узнает, один из них убьёт остальных, когда они закончат. Это верный нам человек. Когда он вернётся и доложит, как всё прошло, полковник Урай позаботится о его молчании. Никто не расскажет о том, кто послал убийц к наследному принцу. Не волнуйся за меня, дорогой.

Обран кивнул, но сомнения сильно надавили на мысли. Интаис заметила это и крепко сжала подбородок сына:

– Если по какой-то насмешке богов, выродок Приан-антеры сегодня ночью выживет, мы попытаемся снова. И будем продолжать пока не отправим его к матери. Если не выживет, ты – наследный принц Мезамерос. Будь готов к этому, сын мой. Всё ради твоего трона. Не подведи меня.

– Я готов, матушка, – тихо ответил Обран, наконец оставив сомнения.

Всё уже делается, мать рискует ради него и просит лишь уверенности перед вопросом императора, который тот обязательно задаст, когда его любимый сын погибнет в землях варваров. Он спросит:

– Ты сделал это?

И Обран понимал, что должен будет ответить отцу честно:

– Нет.

***

После покушения

Элюзаль обнимала своего принца нежно-нежно. Обвила его голову руками и прижимала к своей груди, на которой грозный господин Мезамерос спал, словно младенец, утопая влажными губами в упругих прелестях своей наложницы.