Позади – грандиозный компьютерный центр, выросший за пару лет из скромного двухэтажного сервисного центра в девятиэтажную электронную вселенную. Впереди важничала историческая часть города: старые трех и четырёхэтажные дома, которые коммунальщики год от года старательно мажут, штукатурят и красят – возвращают былую красоту. Дома же после зимы вновь линяют, рассыпаясь серым прахом на асфальт под ноги прохожим.

Внезапно чуть дальше по улице, по стене кирпичной пятиэтажки скользнул слепящий блик. Вадим прищурился и вгляделся – подворотня там, вон и облезлая арка. Темно внутри, людей не видно, а блеск не успокаивается. Ещё и ещё ударял свет ему в глаза, словно одёргивал: «Чего стоишь-то? Оглох?»

Верно! Слышит он. Зеркало это! Подворотня! Парень широко улыбнулся. Показали ему, что просил.

– Спасибо! – воскликнул Вадим.

Ликуя от того, что общение с отражениями сегодня было таким простым, быстрым и безболезненным, он крутанулся на одной ноге и рванул вперёд. Отклеился он тут же и оборвал путы стопора, которые не позволяли двигаться ещё минуту назад, шагнул на пешеходную разметку под зелёный сигнал светофора, и, запоздало обернувшись влево, он вдруг резко дёрнулся назад, но было поздно. На него на бешеной скорости нёсся грузовик с прицепом. Вадим похолодел. За рулём сидел тот уродец из странного зеркала на стене с граффити. «Верни! Мне! Моё!», кричала надпись на драной майке на его груди. Во лбу белоснежной кабины три румяных яблока и кровавая аббревиатура «Спелые решения».

Визг тормозов и брызги кислого яблочного сока из-под исполинских колёс фуры в секунду оборвали время Вадима. Скрип, грохот, скрежет, удар.

«Что такое „Спелые решения“, папа?»

Яблоки в жизнь Вадима пришли два года назад. Ему было шестнадцать. До мелочей запомнил он тот непростой приезд к родителям в загородный дом – приезд из школы, где он учился и жил всю неделю.

Его отец – Андрей Андреевич Верес был известным в городе полицейским. Дослужился папа к тридцати восьми годам до важного звания. В высоких амбициях был, гордый, заносчивый, неприступный и упрямый человек. Не доказать ему ничего о себе и не переубедить, если мнение его о тебе уже сложилось. Не оправдаться, когда он обвинял.

Яркая и стильная внешне мама Вадима, при отце была как тень: робкая во взглядах, осторожная в словах, тихая в разговорах, серая в мыслях. Вся её жизнь была только для Вереса-старшего, о нём одном разговоры и беспокойство. Служба тяжёлая у него, ответственность, жизнь под прицелом, понимать нужно, а Вадим не понимал. Всё потому, что сыну доставались лишь крохи маминого внимания, ласковых слов, тёплых прикосновений и волнений. Он ревновал, завидовал, злился. От отца – недовольства и жёсткое воспитание. Ни капли тепла, никогда похвалы. Пока Вадим был маленьким – не воспринимал всерьёз. Повзрослел – наперекор пошёл. Не желал он становиться таким же, как родители, стремился сам за себя решать и не мог, пока не исполнится восемнадцать.

Отец хотел, чтобы сын пошёл по его стопам. И потому отправил его в школу с правовым уклоном, где дисциплина, подчинение и обязательность. А мальчишка противился, всё чаще огрызался в разговорах и упирался лбом в любые предложения предка. Ёжился и щетинился непокорный отпрыск, когда родители снова и снова заводили разговор о его будущей профессии и карьерном росте в полиции. А в одной из ссор пообещал бросить школу, если от него не отстанут, и пригрозил сбежать, разрушив идеальную репутацию Вереса-старшего и всей его семьи.