– Это мой единственный автомобиль.

– Я отвезу вас, куда захотите.

Ее зеленый взгляд остротой не уступал кромке осколка бутылочного стекла.

– Что вам до этого? Теперь, когда вы мне сказали, ваша миссия закончена.

– Этот парень… он захочет убить и меня. Если узнает, кто я.

– И вы думаете, я ему скажу, когда он меня найдет.

– Скажете вы или нет, он узнает. Мне нужно выяснить, кто он, и, что более важно, выяснить, кто его нанял. Может, когда у вас будет больше времени, чтобы подумать об этом, вы со мной согласитесь.

Она покачала головой:

– Это тупик. Если вы рассчитываете через меня узнать, кто хочет моей смерти, то смысла в этом нет. Я вам ничем не помогу.

– Смысл есть, – не согласился он. – Собирайте вещи.

Она вновь взглянула на «Форд».

– Я вернусь за ним.

– Когда закончим с более важными делами.

– И тогда буду ездить на нем, искать остатки прошлого, которые еще можно увидеть, все то, что еще не снесли и не осквернили.

– Добрые прежние дни, – кивнул Тим.

– Тогда тоже, кроме хороших дней, бывали и плохие. Но все они были другими. – И она поспешила в спальню, собирать вещи.

Тим выключил свет на кухне. По коридору прошел в гостиную, выключил свет и там.

Подойдя к окну, задернул занавеску. За окном все застыло, словно миниатюрная деревенька в стеклянном шаре, какие используют, как пресс-папье.

Он тоже долгое время провел в стекле, но по собственному выбору. Время от времени поднимал молоток, чтобы разбить его, но ни разу удар так и не нанес, потому что не знал, хочется ли ему очутиться по другую сторону стекла.

На улице появился койот, вышедший из ближайшего каньона: возможно, смелости ему придала поднявшаяся круглая луна. Когда он проходил под фонарным столбом, его глаза сверкнули серебром, словно зрачки скрыли бельма, но в тени глаза становились красными и видели все, что можно было увидеть.

Следуя за уже исчезнувшим койотом, Тим поехал на север. На перекрестке повернул налево и покатил вниз по склону к Тихоокеанской прибрежной автостраде.

То и дело поглядывал в зеркало заднего обзора. Никто их не преследовал.

– Где вы решили остановиться?

– Я решу это позже.

Она осталась в синих джинсах и темно-синем свитере, добавив к ним светло-коричневый жакет. Сумочка лежала на коленях, дорожная сумка – на заднем сиденье.

– Когда позже?

– После того как мы повидаемся с парнем, которому вы доверяете, который может узнать, кто владелец седана с известным вам номерным знаком.

– Я собирался приехать к нему один.

– Неужто со мной нельзя показываться на людях?

Выглядела она очень неплохо, пусть и не была такой красивой, как на фотографии. Тогда волосы у нее, такие темно-каштановые, что казались черными, были короче, и она их специально уложила перед тем, как прийти к фотографу ДТС.

– Очень даже можно, – заверил ее Тим. – Но в вашем присутствии он будет чувствовать себя не в своей тарелке. Захочет узнать подробности.

– Так мы скажем ему что-нибудь убедительное.

– Это не тот парень, кому я хотел бы лгать.

– А есть такие?

– Какие?

– Неважно. Предоставьте это мне. Я найду, что придумать. Ему понравится.

– Вы тоже не будете ничего придумывать. С этим человеком мы должны играть честно.

– Кто он? Ваш отец или как?

– Я у него в большом долгу. Верю ему, как себе. Педро Санто. Пит. Детектив отдела расследования грабежей и убийств.

– Так мы все-таки обратимся к копам?

– Неофициально.

Они продолжили путь на север. Машин на юг в это время ехало мало. Несколько промчавшихся мимо заметно превышали разрешенную скорость. Ни на одной из них не мигал маячок.

На западе густо застроенные домами склоны сияли множеством огней. На востоке кусты переходили в широкие пляжи, за которыми темнел Тихий океан, простирающийся до горизонта, где и смыкался с небом.