Он говорил понятно, четко, но в каждом слове проскальзывало что-то заморское, чужое. Мужчина показался мне почтительно-приветливым, благожелательным и… таким красивым. На нем был белый мундир с серебряными пуговицами и серебряными шнурами на плечах. Его меч висел слева у бедра, тяжёлый, с забавными рожками на рукояти. Одежда нарядная, а оружие что ни есть настоящее.

Точно он.

Я его ни с кем не перепутала бы.

— Не время, — согласилась я и ухватилась за жесткую руку, покрытую шелковым платком с затейливой золотой вышивкой по краям.

Тут же покраснела, когда поняла, что платок накинут, чтобы мужчина не испачкал свою ладонь о мою руку, измазанную в грязи.

— Живы? — спросил он, когда я поднялась, пряча голые колени за разорванным подолом.

Нас разделял метр, не больше. Мужчина был выше меня на голову. Худощавое лицо показалось обременено застарелой усталостью. Было видно, что человек долгое время не высыпался. Но все же он не казался старым, так… пожившим и знающим свое дело.

— Да, — ответила я коротко.

Но мужчину моя краткость, видимо, не устроила, и он задал новый вопрос:

— С чего это вы полезли в окно?

— Решила подышать, — опять я ответила односложно, оттирая от грязи бабушкину книгу.

Черные прямые брови удивленно приподнялись.

— А что вы делали в кабинете главного инспектора магии?

В этот момент у меня возникло непреодолимое желание залезть обратно в окно, только бы избежать нового допроса. Отчего-то вдруг подумалось, что ничего хорошего этот допрос не обещал. На минуточку даже показалось, что предложение господина Дюмона (с некоторыми оговорками) было очень даже приемлемым.

— Мы мило беседовали с инспектором, потом он вызвался найти для меня экипаж, чтобы отвести домой. Я осталась одна и решила рассмотреть пейзаж за окном… и нечаянно упала.

Ай да я!

Неужели выкрутилась?

Ведь почти все так и было…

Мужчина мазнул взглядом по окну, затем по мне. Во взгляде этом читались и удивление, и какое-то смятение.

Конечно, он понял, что я лгу.

— То есть если я задам этот вопрос инспектору, он подтвердит ваши слова?

— Да, — ответила я обреченно.

Представила реакцию господина Дюмона по возвращении в пустой кабинет. И что я скажу прекрасному мужчине из моей мечты, когда из окна раздастся громогласное «Держи преступницу»?!

Обтерла ладони о рваный подол, сгребла юбки и объявила:

— Извините, мне пора.

Мужчина задумчиво посмотрел на меня, будто удивился: куда в таком виде можно направиться.

— Ну хоть ботинки у вас подходящие.

— О да, ботинки что надо, — ответила я нарочито небрежно и предположила: — Вы же тоже куда-то торопились? И так на меня столько времени потратили…

— Я вышел прогуляться, — прокашлялся он. — Сон наступает только к обеду. Так что времени выслушать ваше объяснение у меня хватит.

— О, а вы не пробовали от бессонницы особенный чай? — затараторила я, ухватившись за проблему собеседника как за спасительную соломинку, только бы мужчина прекратил задавать опасные вопросы. — Я бы порекомендовала вам отличный травяной сбор. Попросите, пусть в кухне в равных пропорциях смешают душицу, ромашку, хмель, ежевику, чабрец, мяту и календулу. Чайной ложки хватит на кружку кипятка. Аромат душистых трав нормализует ваш сон. Два глотка настоя — миндальный орешек. Два глотка настоя — миндальный орешек. Только с орешками не переусердствуйте, они содержат много жира.

— Два глотка настоя — миндальный орешек, — усмехнувшись, повторил он. Я довольно кивнула, с облегчением расправив плечи. Раз улыбнулся, надо пользоваться моментом и уходить. — Постараюсь не забыть, — ответил он. — И все-таки. Ночь. Улица. Девица в луже. Рядом кабинет инспектора… Вы не хотите рассказать мне правду? Может быть, я смогу вам помочь.