она.

Мое сердце вдруг подскакивает к горлу и начинает яростно пульсировать в области яремной впадинки.

Крупные волны оттенка горького шоколада струятся и блестят на свету, когда красавица перекидывает их с одного плеча на другое.

Я напяливаю на лицо дежурную кокетливую улыбку и приветливо салютую ей пальцами.

― Привет.

Ловлю застывший взор и озадачиваюсь резкой сменой ее мимики. Смотрит так пристально и изумленно, словно видит перед собой призрака.

― Паша?.. ― произносит тихо, почти шепотом, словно боится рассеять образ призрака. Выпутывает пальчики (на которых, кстати, не наблюдаю обручального колечка) из своих мягких на вид, темных прядей, опуская руки безвольно висеть вдоль тела.

Вот так сюрприз.

Как же меня угораздило забыть о знакомстве с такой красоткой?

2. Глава 2

ВЛАДА

Так сразу и не сказать, какое количество раз я воображала нашу встречу. Больше сотни, знаю наверняка. Поначалу даже вела точный подсчет попыткам возобновить связь с Павлом Жаровым. Он ― отец моей семилетней Леры. Исчез со всех радаров после того, как обрюхатил меня.

Было достаточно времени в запасе, чтобы протаскать его имя через все круги ада. От ненависти, презрения ― к равнодушию и смирению.

Я повторяю про себя, что должна шевелиться, а не стоять истуканом и зариться, вылупив глаза, на повзрослевшую версию мажористого сопляка, на пьяные лестные речи которого повелась когда-то, будучи юной и глупой студенткой-первокурсницей.

Возмужавший Жаров лыбится в тридцать два зуба, терпеливо ожидая, когда я избавлюсь от оков оцепенения и подойду, наконец, к нему.

Он здесь, чтобы сделать покупку и свалить восвояси.

Он не знает о Лере.

И меня, судя по масленому, жадному взгляду, остановившемуся на вырезе боди, не узнает. Иначе бы мигом засверкал пятками отсюда. Подальше от ошибки прошлого. Подальше от ответственности.

Воспоминания, которые я на протяжении долгих лет глушила любовью к Лере и стремлением хорошо позаботиться о ней, не щадя своих сил, по щелчку пальцев оказываются на поверхности сознания.

― Девушка, вы как будто призрака увидели, ― шутит придурок.

О да. Я имею полное право называть его придурком и прочими терминами обсценной лексики.

Он и есть призрак. Демонический, мерзкий дух, явившийся мне в такой чудесный день.

Я отлепляю подошву лоферов от пола и делаю серию тягучих, неуверенных шагов.

Итак, я встретила парня, затащившего меня в постель и пропавшего с концами. Как же быть?

Вывалить правду и огорошить известием о том, что его дочери через месяц исполнится восемь? Или промолчать? Помочь ему с выбором сладостей и посмотреть вслед, не проронив ни словечка о наличии у него родительского статуса.

Пока приближаюсь к кассе, размышляю о том, каким человеком стал Паша. Пока не выясню это ― ни за что не подпущу и на шаг к дочери. Мы отлично справлялись без его поддержки. Да и не факт, что я вообще смогла бы рассчитывать на помощь отъявленного гуляки, существование которого состояло из череды тусовок, девушек, алкоголя, бесполезных растрат, и так по замкнутому кругу.

― Добро пожаловать в «Сладкие булочки», ― выцеживаю стандартную приветственную фразу, но не способна вынудить себя улыбнуться. Моих искренних стараний не хватает даже на фальшивую микроскопическую улыбочку.

Надеюсь, мне удается скрыть шок от осознания нашей встречи.

― Итак, мы с вами знакомы? ― говорит Жаров заигрывающим тоном.

Самое время притвориться дурочкой.

― Правда? ― вопросительно приподнимаю бровь. Опускаю взгляд к кассовому аппарату и смахиваю с экрана невидимые пылинки.

― Вы назвали мое имя.