- Ты так плохо думаешь о мужчинах, Мэгги? – удивлялась Лорейн.

- Нет, мне их даже жаль.

- Но почему ты уверена, что я выйду замуж за глупца?

- Потому что каждый мужчина теряет разум рядом с красивой женщиной, - непререкаемо заявляла мисс Мансфилд и на этом их дискуссия частенько заканчивалась.

Лорейн не разделяла убеждений своей гувернантки. Ведь сама Лорейн не настолько хитра и жестока, чтобы помыкать другим человеком, да и замуж собиралась исключительно по любви, следуя зову сердца, а не холодному расчету. Она с нетерпением ждала свое восемнадцатилетие по двум причинам. Первая заключалась в том, чтобы встретить достойного человека и обрести с ним свое счастье. Лорейн хотела большую семью и мечтала о минимум трех малышах. Два мальчика и девочка – именно так она видела свою идеальную картинку.

Ну а второй причиной служило малодушное желание Лорейн потешить собственное самолюбие, явив новую себя пред светлы очи лорда Грея, который за четыре года больше ни разу не наведался к своей воспитаннице. Даже письмами себя не утруждал! Опекун слово бы и вовсе забыл о ее существовании, проявив полнейшее пренебрежение. Вдобавок к их первой встрече такое положение дел унижало, оскорбляло и обижало Лорейн в ее лучших чувствах.

Когда настал момент ее долгожданного триумфа, тот самый момент, когда мисс Тернер собиралась вдоволь «попить крови» у графа, давая выход своей потаенной кровожадности, прежде чем Джейсон успеет сбыть ее на руки будущему мужу, Лорейн вдруг поняла, что лорд Грей, в сущности, человек хороший. Частенько замкнутый, мрачный, порой даже грубый, но в душе совсем не плохой.

Джейсон благосклонно позволил мисс Мансфилд остаться при ней компаньонкой, при том, что уже оплатил услуги дуэньи. Он стойко терпел болтовню Лорейн и даже несколько раз смеялся над некоторыми ее рассуждениями, которые Мэгги считала недопустимыми для молодой девушки. Граф полностью обновил ее гардероб, включая не только платья и исподнее, но и плащи и накидки. Небывалая щедрость! Лорд Грей не то что ни разу не замахнулся башмаком на неугомонную собаку Лорейн, но так и не выполнил своей извечной угрозы посадить Шторм на цепь во дворе. Собственно, тут не обошлось без некоторых маленьких хитростей с ее стороны. Вовремя пустить слезу и добавить дрожи в голос, и граф уже чуть ли не голову пеплом посыпал, лишь бы ее успокоить. Разве черствый человек купился бы на подобный трюк? К тому же сама колли не раз демонстрировала свою преданную привязанность к графу. А кто как ни животные инутитивно чувствуют хороших людей?

Да, порой между ними, вот как сегодня, случались неприятные стычки. Лорейн могла повести себя слишком своевольно, а лорд Грей мог наговорить ей за это грубостей. Но она не любила подолгу дуться, да и внутреннее чувство справедливости не позволяло ей обиженно задирать нос, если Лорейн действительно была виновата. Тогда она обычно садилась за рояль и наигрывала какой-нибудь отрывок из любимых музыкальных произведений Джейсона, а поймав потеплевший взгляд серебристых глаз, застенчиво улыбалась в ответ. За что после Лорейн неизменно получала от опекуна сладкий подарок из лавки пухлой и добродушной миссис Фишер. Сушенная малина в нежнейшем белом шоколаде была ее любимым лакомством, и Лорейн было очень приятно, что граф запомнил ее вкусы.

За этот месяц, что Лорейн жила в его доме, готовясь к балу дебютанток, девушка искренне считала опекуна своим другом и гордилась умением иногда рассмешить Джейсона.

Но сегодня лорд Грей смотрел на нее отнюдь не дружеским взглядом.