— Кто-то мог просто узнать тебя в лицо.

— Я слишком давно лишился титула и не мелькал при дворе, чтобы меня помнили. Возможно, ректор знает.

Кто еще? Декан? Вряд ли. Это у Родерика все увиденное во время того прорыва, кажется, навсегда отпечаталось в памяти, а Рейту явно было не до него. К тому же Родерик тогда не орал во всеуслышание о том, кто он.

— И я бы хотел, чтобы и дальше никто в университете не знал, кто я, — продолжал он. — Особенно Лианор.

— Да, она разумная девушка, и разорвет отношения, едва узнает, — задумчиво кивнула Кассия.

«Только попробуй ее отпустить!»

«Без хвостатых разберусь!»

«Я крылатый!»

«Без крылатых тоже!»

— Как мило, что вы уже все решили за нас обоих, — не удержался Родерик.

Кажется, понятно в кого Сайфер так стремится оставить последнее слово за собой.

— Да, ты прав, это сейчас не тема для обсуждения. Но если Лианор придет ко мне за советом, я скажу все, что думаю по этому поводу. Не раскрывая твоей тайны.

— И я тоже, — поддакнула Оливия.

Вернувшийся граф прервал их разговор.

— Поручил секретарю передать во дворец правосудия о «внезапном» визите. А заодно узнать, кто дознаватель, и придумать, почему именно он должен особенно усердно заниматься подготовкой. Хотя сегодня всем будет не до допросов. А теперь… Оливия, рассказывай. С самого начала, во всех подробностях, и постарайся доказать, что твоя уверенность в невиновности соседки вызвана не только симпатией к ней.

Оливия свела брови к переносице.

— Пожалуй, я лучше начну с конца. Сегодня утром нас с соседкой разбудили люди из сыска.

— Из сыска, или представившиеся сыском? — переспросил граф.

— Я проверила документы. Если это и подделка, то слишком хорошая, чтобы я могла ее обнаружить. С магическими печатями.

Магические печати тоже можно подделать, но стоило это недешево. Вряд ли кто-то потратится так сильно, чтобы насолить простолюдинке. Нанять полдюжину головорезов, чтобы «проучить», вышло бы куда дешевле.

— Лианор обвинили в отравлении Бенедикта. Во время обыска у нее в шкафу нашли пузырек с крысиным… — Оливия осеклась. — Пузырек, на этикетке которого было написано: «крысиный яд». Содержимое при мне не проверили.

Кассия покачала головой. На ее лице отчетливо читалось то же самое, о чем думал Родерик: Нори не дура. Если бы она в самом деле решила отравить Бенедикта, то от яда избавилась бы сразу же, как сделала дело.

— В кармане ее парадного мундира обнаружили сверток пергаментной бумаги с белым порошком. Анализ при мне не проводили, а я свои услуги, само собой, не предлагала.

— Зря, — сказала Кассия. — Сейчас мы знали бы точно. И были бы уверены, что порошок не подменили…

— Хорошего же ты мнения о моих подчиненных, — усмехнулся Лерой.

Кассия пожала плечами.

— Люди бывают разные. Тебе ли не знать.

— Лианор, кажется, и так решила, что я не на ее стороне, — вздохнула Оливия.

— Она разумная девушка, и рано или поздно все поняла бы. — успокоила ее мать. — Продолжай.

— Еще они пытались осмотреть сумку, — Оливия встряхнула ридикюль. — Но я не позволила лезть в мои вещи. Однако, когда они ушли, я заглянула туда, и обнаружила вот это. — Она вытащила из сумочки маленький сверток пергаментной бумаги с чем-то белым внутри.

— Можно? — Кассия протянула руку, глядя не на дочь, а на мужа. Тот задумчиво кивнул. Кассия капнула на ладонь воды из чайника, бросила несколько крупинок порошка, растерла в руках.

— Мышьяк. Ты ведь убедилась в этом, правда, прежде чем бежать к отцу за помощью?

Оливия кивнула.

Не хочет же она сказать, будто Лианор подбросила яд и в ее вещи, чтобы потом попытаться обвинить соседку? Родерик едва сдержался, чтобы не спросить об этом вслух