– Если бы не видела, как это начиналось, сказала бы, что ни фига ты не изменился. Балабол и пустомеля.

– Хорошо, что ты вовремя от меня избавилась! Представляешь, ходит по квартире натуральный псих, посматривает искоса и эдак задумчиво спрашивает: «Как думаешь, кого укокошить для начала?»

– Дурак! – неожиданно выдала бывшая, изображение смазалось, что-то на той стороне упало, и звонок прервался.

Я почувствовал запоздалое сожаление – вечно меня несет. Ведь был же рад ее видеть, хотелось узнать, как она, где, что нового? Вместо этого сплошное ерничанье.

С досадой бросил телефон на стол и поднялся – пятнадцать капель моего йогурта – это двадцать – тридцать пельменей, но они себя сами не накапают, их еще варить надо.

Однако уйти от телефона не удалось – новый звонок.

– Извини! Телефон уронила, – бывшая слегка изменила позу, и теперь я видел половинку белой стены позади с католическим крестом из прутиков на ней.

– Да ладно! Это ты извини! Несет меня иногда.

– Это точно! Если бы не похудел, я бы решила, что старый Стёпка вернулся.

Я почему-то немного обиделся, буркнул:

– Я никуда и не уходил.

– Как у тебя дела? Деньги есть? Если что, могу помочь.

– Наташ, ты даже не представляешь, сколько денег у одинокого программиста без жены, машины, ипотеки и друзей! Мне их тратить некуда! Даже в ресторан не сходить!

– Я про другое. Володя говорил, что у него есть знакомый – отличный психиатр. Очень дорогой! К нему очередь на полгода, но он может переговорить, и тот тебя примет.

Вообще-то я не ревнивый, но имя ее нового мужа резануло слух, как будто напомнили о чем-то гадком.

– Спасибо, Нат, – ответил, наверное, слишком сухо, – я уже договорился с одним специалистом. В субботу встречаемся.

– Дорого?

Всегда бесила эта ее американская манера все измерять в деньгах. «Это дорогая картина, машина, зубная паста?» – любимый вопрос, универсальное мерило ценности.

– Капец сколько! – закатил я глаза, сам не зная зачем. Видимо, этот «Володя» меня все же достал.

Наташка не зря со мной прожила несколько лет – фальшь и мое раздражение почуяла, надулась:

– Не хочешь – как хочешь! Я о тебе забочусь!

– Ценю. Не обижайся.

Но настроение у бывшей уже сменилось:

– Ладно, живи как хочешь! Давай! Пока!

– Да подожди ты! – бросил я застывшей картинке, но продолжать не стал – звонок оборвался. Эх, так и не спросил, где она, как? Все о себе любимом.

Короткий разговор, несколько фраз, а телефон откладывал с совершенно другим чувством, чем до этого, – исчезли досада и сожаление, откуда-то появился просвет в будущее. А, точно! У меня же встреча с капец каким дорогим нейрофизиологом. Я хмыкнул – еще и бесплатная! Настроение неуклонно улучшалось, и я ринулся на встречу с пельменями, как на долгожданное свидание. Одно дело – уныло поглощать безвкусную пищу в тоскливом беспросветном одиночестве, другое – наслаждаться долгожданным ужином, баюкая проснувшуюся надежду.

Не знаю, есть ли у «них» метро, но в своем родном я чувствовал себя в такой же безопасности, как и в собственной квартире. Никаких видений, никаких призраков, стоит только спуститься под землю. Может, тоннели где-то и пересекали тот, виртуальный мир, но пока я этого ни разу не встретил и, честно сказать, не искал.

Если бы не подземка, перемещения по городу превратились бы в настоящий кошмар. Рядом с домом метро не было, и пока добирался до конечной на автобусе, уже почувствовал себя измотанным. Тот город абсолютно не совпадал с Москвой – в быстро движущемся автобусе еще было терпимо: стены, головы, непонятные конструкции выскакивали из небытия, лупили наотмашь по застывшему лицу, ногам, задевали руки и исчезали из вида, время от времени даря отрезки блаженной реальности, когда ничто не оскверняло привычный мир вокруг. Но стоило автобусу остановиться или притормозить в пробке, иллюзия смешивалась с действительностью, неуклонно пожирая запас надежности моей нервной системы.