Илая нёс кофр с фотоаппаратом и запасами плёнки. В прошлом походе уцелели только штаны и ботинки, так что вместо рубахи его плечи укрывала шкура капибары. На многострадальном котелке гордо восседал попугай, периодически оглашая лес хриплой бранью. Ранним утром он принёс репортёру тяжёлый золотой браслет, традиционно уронив его на голову. Глаза Илаи зажглись жадным блеском, и отношения между ним и попугаем заметно потеплели. Невзирая на огромную шишку, которую с трудом накрывал котелок.

Ричард выглядел, как местный. Набедренная повязка, плетёная панамка из листьев (больше напоминающая гнездо цапли), на плече – небольшая котомка с патронами для Регины.

– Наша неси лечебный таракашки. Она лечить болезнь, помогай не сдохни, – пояснял проводник на ходу.

Образ Херли тоже претерпел изменения. Он был вооружён трезубцем, который выглядел так, будто абориген утащил его то ли из другой цивилизационной эпохи, то ли вообще из другого мира. Оружие отливало синевой и было покрыто рисунком тонкой работы.

– К вечеру будем на месте? – уточнил Илая.

– Не, три день ходи, два раз спать, – ответил проводник.

– А чего так? Великий О больше на заклинает нашу тропу? – удивился Рей.

– Великий О велика, и заклинай наш тропа. Но потом начинай земля Великий Э! Она не заклинать наше тропа, – Херля отвёл от лица лиану.

– И люди, которых мы должны исцелить, поклоняются Великому Э? Тогда почему мы лечим их? Почему их не лечит их бог? – удивился Ричард. С его лица не сходило довольное выражение. Корни, лужи, и прочие недостатки тропы ощущались как клеверный луг на закате.

– Великий Э не моги. Великий О предлагай своё помощь, отправлять героя. Героя лечи народу Унара-Макута, и народа посылай в жопа Великий Э, и его сила уходи Великий О! – охотно пояснил проводник.

– И тут политика, – расстроенно прогундел Рей.

– Мистер Салех, политика – это как мастурбация. Она есть в любом месте, где обитает человек. Она неотъемлемый атрибут человеческого общества, – тон графёныша стал поучительным.

– Но есть же люди, которые не занимаются и не интересуются политикой! – Илая получил пару скептических взглядов. – Не подумайте ничего такого, я не о себе говорю, – поспешно добавил он. – Но ведь подобные люди существуют. Почему вы считаете, что без политики не может существовать общество?

– А я как-то был в одном монастыре. Там никто не мастурбирует, – Рей ударился в воспоминания.

– Боюсь уточнить, при каких обстоятельствах вы подобное выяснили? – уточнил Гринривер.

– О, Ричард, оставь свои грязные мысли при себе. Если бы ты только видел этих людей… Ты бы тоже сразу всё понял, – Салех мечтательно улыбнулся.

– И что же там было? – Илаю история заинтриговала.

– Люди, которые никогда не дрочат, – инвалид выдержал паузу. – Но непрерывно об этом думают!

– Казалось бы, при чём тут политика? – буркнул Ричард, пряча улыбку. Он старался не ржать с подобных грубых шуток. Особенно будучи трезвым.

Ночёвка прошла без происшествий. Разве что Илаю выкрали женщины. И наутро он красовался разбитым лицом. Лицо разбил Рей, миролюбиво поясняя, что надо делиться. Ричард при этой сцене лишь устало закатил глаза.

Появились насекомые, извещая путников, что божественная сила их больше не охраняет. И дорога стала веселее. Под ногами появились змеи. Ричард наступил на одну, и потом с удивлением разглядывал зубастую тварь, которая бессильно сжимала челюсти на ноге. Дар бога работал как надо. Пару раз из леса выбегали звери. Впрочем, воины в караване не успевали вступить в схватку. Заряд картечи в морду отгонял местную фауну вполне эффективно.