Расстаться с привычкой принимать душ каждое утро я оказалась не готова. Даже если ударят морозы, а воду придется ведрами таскать из моря. Правда, пока будут идти дожди, воды нам точно хватит. Хоть какой-то плюс.

Я наскоро ополоснулась, ежась от холода, натянула домашнее платье, вылила мыльную воду. К счастью, здесь была канализация, хоть и примитивная, и нам не приходилось выносить грязные ведра. Причесалась перед маленьким мутноватым зеркалом. Ну и вид! Лицо бледное, вокруг глаз круги – грустный больной лемур. Неудивительно, что Вигго держит слово и не позволяет себе даже намеков на флирт. Наверное, я для него не более привлекательна, чем, например, престарелая тетушка, которой в силу обстоятельств нужно уделять внимание, всячески заботиться и проявлять уважение...

– Софи! Вы там часом не уснули?

Вот ведь! И о чем я думаю? Неужели это та самая пресловутая ситуация, когда он – единственный оставшийся на свете мужчина? Я скривилась и встряхнула головой, прогоняя из нее глупости. Конец света еще не наступил, мы в паре часов от материка, а там целый город с толпой жителей. И вообще...

– Софи? – снова окликнул он и постучал в дверь. Я с психа распахнула ее, едва не врезав Вигго по носу.

– Да иду я! – я было высказала, чем может заниматься человек, закрывшись в санузле, и почему беспокоить его в такие минуты не стоит, но посмотрела Вигго в глаза и осеклась. – Извините.

– Все в порядке? – его голос звучал спокойно, но во взгляде промелькнуло удивление. Еще бы, я ведь второй день веду себя как неуравновешенная идиотка. – Садитесь за стол. Я разыскал в запасах Марты шоколадные конфеты. Вы ведь любите шоколад?

– Я люблю суши, – плюхаясь на лавку, хмуро пробубнила я. – И просекко. А Марта не обидится, что мы разорили ее заначку?

– Она их нарочно для нас припасла. Но это все, что я понял из того, что вы сказали.

Видимо, встроенный в мою голову переводчик не нашел аналогов. Жуя резиновую яичницу, я подробно и красочно описывала блюда японской кухни. Из-за недостижимости они казались мне невероятным лакомством, но собеседник явно не мог сообразить, почему я так восхищаюсь комками холодного риса с кусочками рыбы и жидким соленым соусом.

С просекко оказалось проще – в этом мире существовал неплохой выбор вин, и Вигго обещал найти похожее. При условии, что я приготовлю ему роллы, когда снова можно будет достать свежих морепродуктов и что-нибудь подходящее из местных ингредиентов.

– Кстати, о винах. Я догадываюсь, что Марта оставила вам не только сладости. Наверняка где-то в доме припрятана бутылочка шерри, несмотря на мой запрет.

– Бренди, – неохотно призналась я. – И я вам его не отдам. Это, в конце концов, мое бренди, и мы не в армии, а вы мне не надзиратель.

– Пожалуйста, скажите честно – вы пьете? Я не собираюсь у вас ничего отнимать, слова достаточно.

– Нет. Я его даже не открывала.

Я встала из-за стола и принялась собирать грязную посуду. Завтрак был окончен, разговор не задался. Впереди ждал целый день взаперти, я намывала тарелки и пыталась изобрести для себя хоть какое-то занятие.

– Мне жаль, что нам до сих пор друг с другом трудно, – внезапно сказал Вигго. Он так и сидел за моей спиной, то ли наблюдая, то ли думая о чем-то своем. – Вы как дикобраз, чуть что, сразу распускаете иголки. Если я чем-то обидел вас...

– Нет, вы не виноваты. Просто мне... Неуютно, что ли. И стыдно за то, что ничего толком не умею и всего боюсь. Как-то так. Простите.

Все это я протараторила, не оборачиваясь, но кожей чувствовала, как он смотрит. Он прав, надо как-то налаживать отношения. В конце концов, мне ведь опять к нему бежать, когда струшу.