Вскоре за мной явилась монахиня. Бесшумно ступая, взошла на веранду и замерла у порога. Низенькая и полная – большую грудь, массивные бедра и округлый животик не в силах была скрыть даже ряса. Из-под капюшона выглядывал оплывший подбородок. Кажется, поститься у них не принято...

Отругав себя за некрасивые мысли, я поспешила выйти к ней. Женщина быстро пересекла озеро и повела меня по извилистой тропке среди невысоких раскидистых сосен. Нагретая за день хвоя пахла умопомрачительно.

Священник ждал меня в маленьком уединенном домике. Обстановка внутри оказалась спартанской: квадратная комнатушка без мебели, только черный с золотом алтарь у стены да свернутый матрас в углу. Над алтарем курился горьковатый ароматный дым. Матрас выглядел жидковатым, но хотя бы чистым.

Это что же, мне тут ночевать придется? У Вигго хотя бы кровать есть...

– Здесь храм, а не гостиница, – в ответ на мои мысли произнес священник. – А ты не из тех, кто привык к роскоши.

– Меня все устраивает, – отозвалась я, скрывая раздражение. – Только вот как-то здесь слишком... уединенно.

– Не настолько, как на Штормовом дозоре, не так ли? – улыбнулся он вяло и без теплоты. Даже, скорее, с издевкой. – Пусть внешний вид тебя не обманывает, это место – одна из самых больших ценностей у нас.

Он поднялся, приблизился к стене за алтарем и сдвинул одну из панелей. За ней обнаружилась совсем крохотная комнатушка. Он вошел туда с лампой в руке, и я невольно ахнула. Стены замерцали переливчатыми рубиновыми отблесками.

– Должно быть, ты не успела толком разузнать о красной соли. Кристаллы ее редки, особенно крупные. Далеко не все из них говорят – для того и нужны дегустаторы, разыскать наделенные голосом. Те, что в этой комнате – живые. – Он обернулся, и на миг почудилось, будто его зрачки тоже загорелись багровыми огнями. Но то было всего лишь отражение света лампы. – Подойди. Смелее.

Медленно, прислушиваясь к ощущениям, я приблизилась. Ничего. Шагнула внутрь... Вигго был прав. Это точно не наркотики.

– Они поют! – прошептала, едва дыша. – Слышите?

– Нет, к сожалению. Чтобы услышать, мне нужно принять кристалл, и не всегда они откликаются. Но ты избранная морем, и Соль признала тебя.

– Так это проверка? – догадалась я, прислушиваясь.

Песня Соли отчетливее всего звучала в центре комнаты. Тихая многоголосица, удивительным образом сплетавшаяся в чудную мелодию. Ласковая, как забытая колыбельная. Умиротворяющая, как шум далекого прибоя или шелест листвы в весеннем лесу.

– Нет, к чему мне испытывать тебя? Ведь я знал о твоем появлении задолго до сегодняшнего дня, Софья. По обычаю морская дева проводит здесь свою первую ночь с супругом. Но раз ты явилась одна, можешь спросить о том, что тебя волнует. Или просто послушать голоса.

А ведь он назвал меня полным именем, не Софи, как все, кого встречала в этом мире! И как я сразу не заметила? Впрочем, так ли уж важно, как и что он обо мне узнал. Раз он такой всеведущий и разрешает задавать вопросы, было бы глупо упустить шанс спросить о главном.

– Я хочу узнать, как мне вернуться... – начала я, но священник жестом велел замолчать.

– Спрашивай не у меня, у Соли. – Он поставил лампу на пол и отступил. – За тобой придут утром. Не буду больше мешать.

И пошел к выходу. Я хотела было его окликнуть, спросить, кого можно позвать, если что-то понадобится – в темноте сама здесь ничего не сумею найти, но передумала. Даже в полном одиночестве будет уютнее, чем рядом с ним или с бессловесными монахами.

Проводив священника взглядом и подождав немного, я решила попробовать. Вернулась в комнату. Села ровно посреди нее, чтобы наверняка расслышать. И сказала: