И почему-то в голове все время крутилось заевшее, идиотское, лишенное логики: «Малыш, ведь я же лучше… лучше собаки…»[1]

Она приезжала исправно раз в месяц – забирала Стасю, привозила Стасю.

О своей беременности не сказала ни слова.

Я не спрашивал. Визуально это вообще никак не просматривалось. Допустил мысль, что могло что-то случиться с «задержкой». А потом Монте-Кристо вдруг приехала в большом мешковатом свитере, такая… пиздец красивая, нежная, без своего вечного «вы_все_говно» выражения на лице, за которое я ее все равно, впрочем, любил.

Она сама предложила куда-то сходить, я согласился.

Видел, как мнется, не знает, как завести важный разговор. Ну да, сказать мне, что в их счастливом семействе будет прибавление – задачка со звездочкой. Я не стал ее мучить и сам сказал, подражая голосу Стаси: «У Лоли задержка». Улыбнулся, типа, да не парься ты так, все норм. А Валерия смущенно покраснела, заправила белую прядь за ухо – я чуть не сдох, как хотелось сделать это самому – и добавила: «Их там две».

Когда-то она была в моем телефоне просто «Лори» - как то, что мне хотелось до сумасшествия. Потом стала «Валерией», позже – «Монте-Кристо». И вот теперь – «Лоли». Чтобы я не забывал, что теперь она мама двух белобрысых, похожих как две капли воды на ее мужа, девочек, и заодно – крестная_мама для моей Стаси. Чужая жена.

Хотя, как тут забудешь, если даже сейчас на заднем фоне слышно радостное детское агуканье.

Пока Валерия отвлекается на близняшек, я с облегчением использую эту паузу, чтобы успокоить вставших в глазах, мать его, кровавых мальчиков.

И понятия не имею, как выдавить из себя: «Да без проблем, конечно, приезжай за Стасей».

Потому что у нас с Шутовым типа договоренность, которую этот придурок соблюдает так, что приебаться не к чему. Никаких попыток хотя бы намекнуть Стасе, что он – не то, чтобы только и исключительно крестный папа. Дочка от них с Валерией всегда приезжает довольная, веселая, не припомню, чтобы хоть раз привезла простуду или аллергию. И по-хорошему, конечно, вполне справедливо, что какой-то из зимних праздников Стася будет проводить с ними.

Но я все прошлое долбаное Рождество тупо провел один.

Одиночество пяти дней немного скрасило то, что на этой планете есть еще люди, которые работают даже в рождественские каникулы, и по счастливому стечению обстоятельств, некоторые из них – мои партнеры по бизнесу.

Еще одно долбаное Рождество в пустом доме.

— Прости, Булки требовали срочные обнимашки, - смеется Валерия.

Вряд ли осознает, что ласковые нотки в ее голосе еще не до конца выветрились, и на меня это действует как ржавыми иглами в сердце.

Она называет близняшек Булки Круасановны.

А как называла бы нашего ребенка?

— Так что насчет Рождества? – перестраивается на привычный тон, но чуть более осторожный. Наверное, очень переживает, что я откажу.

А я и хочу отказать.

Но не могу.

Не имею права.

Должен соблюдать договоренность.

А еще так у Стаси есть хотя бы какая-то мама, потому что родная уже давно ее не узнает, и даже не помнит, что у нее есть дочь.

— Хорошо, конечно, - я говорю это спокойно и убедительно.

Но либо все-таки промахиваюсь, либо Валерия тоже успела неплохо забраться мне под кожу, и считывает то, что не в состоянии заметить даже Вика, которая, конечно, проводит со мной гораздо больше времени.

— Вадим, а у тебя какие планы на Рождество?

— Сплавлю тебе дочь и высплюсь на год вперед, - пытаюсь отделаться шуткой.

Пауза.

— Значит, Вадим Александрович, я приглашаю вас на Рождество в наши северные края, - уверенно подводит черту Валерия. – Отказ не принимается.