- Нет, - на всякий случай возразила она. Невинно хлопая глазами. Что вдвойне полезно. Мужа сестры бесит, его племянника Ги – заводит.

А будь у господина Клемента Данло хоть малейшая возможность отправить Диану, куда ему угодно, – давно бы уже отконвоировал. Вне зависимости от ее поведения. И от поведения остальных. Хоть Эдель с Мирандой у двери ковриком расстелись.

Кузен Клемент ловит дряблым ртом воздух. Забавно. Вот и племянник его смехом давится. Да и Миранда с Эдель обязательно заулыбались бы – если б посмели. Увы, права «принятых из милости приживалок» - ограничены. Особенно вдовы и дочерей мятежника.

- Диана, мой почтенный супруг говорил о тяжести грехов нашего отца, - ледяным тоном изрекла Дафна. – И что его дерзость…

Чью, кузена Клемента? Тут если не смеяться – саданешь кому-нибудь в морду. Одна беда – не знаешь, кому из двоих. А обоим – времени не хватит. У них ведь еще и слуги под рукой.

Вот и выбирай. Глаза разбегаются. Оба - и муж, и жена - так хороши, так хороши. Залюбуешься.

- …должна искупить та, что унаследовала его наиболее греховные черты. А еще о том, что понимай ты долг перед семьей – давно предложила бы это сама.

- Как ты только что сказала, сестра, я – безнадежно греховна. Поэтому никогда не предложу себя в жертву.

- Предложишь! – голодным боровом взревел Клемент. – Никуда не денешься. А если посмеешь…

Дафна чуть сжала его руку. Точно – ведьма. Он как по мановению сказочной волшебной палочки успокоился. Еще пару раз хватил ртом воздух. И ядовито изрек:

- К счастью, ты – не единственная представительница этой семьи.

Теперь гад давит на совесть. А это много паршивее. Потому что гад ведь не шутит. Диану он ненавидит больше других, но для такого шакала и просто сделать гадость – сердцу радость. Особенно, если за это точно ничего не будет.

Свою жену он не отправит никуда. Или отправит? Будет ли Диане жаль Дафну? Об этом лучше подумать в другой раз. Сейчас – не получается. Слишком хочется вцепиться ей в морду. Даже больше, чем Клементу.

И сжалась в комок мачеха. Сжалась, жалкий… какие схожие слова.

Из них всех (включая Дафну) одна Миранда молится искренне, но и ей это лучше делать не в мрачном заточении кельи. А с учетом родственной любви и того, что аббатство выберет старшая падчерица-змеица, - келья будет еще и подвальной. Чтобы уж точно похолоднее. Будто мало того, что они больше не в теплом Ардане!

- Эдельвейс настолько красива, что ее внешность – не меньший грех, чем твоя гордыня, Диана, - вещает уж точно не награжденный грехами Эдель ханжа. - Или Миранда? Бесплодной женщине давно пора понять, за что ее карает Творец. И не медля замаливать грехи.

Творец карает Миранду? А Дафну тогда – кто?

Бедная мачеха. Она и при отце была такой. Только он ценил ее робкий и кроткий нрав, а вот новая родня – нет. Таким дай палец – руку по самое плечо оттяпают. И к голове потянутся.

Роняет в тарелку слезы греховно красивая Эдель. Комкает скатерть греховно бесплодная Миранда. Одной греховно гордой Диане плевать. И толстухе-служанке в углу. Впрочем, той – любопытно. Вон как тусклые глазенки горят.

При выборе прислуги для Дафны самое важное – чтоб была поуродливее. И поглупее.

- Кузен Клемент, всё это – пустое словоблудие, - пожала плечами Диана.

Миранда тихо ахнула, глаза Эдельвейс распахнулись во всю ширь. Синюю, бездонную. В такой давно пора тонуть галантным кавалерам, да где же им Эдель увидеть?

- Да как ты?.. – Рыба – вот он кто. Просто лупоглазая рыбина. Тупая как пробка.

- Именно так. Словоблудие и пустобрехство. – На сей раз задохнулись все. - Пока Его Величество…