Аскольд вдруг отчетливо понял, почему решился на последний звонок перед дракой. Повелитель Гойи не был уверен, что распаленные случившемся у храма, разъяренные концом отношений обоих, они с братом сейчас не прикончат друг друга.

И впервые за тысячелетия Аскольд был полностью готов к смерти.

Он многое пережил и на войне не раз ходил по лезвию ножа, балансируя на канате прямо над пастью прожорливой смерти. Но всегда опасался, отчетливо ощущал, что инстинкт самосохранения – самый мощный и нерушимый.

А вот теперь эта броня от любого риска для жизни вдруг рассыпалась в прах.

Аскольд понимал, что их схватка с братом может стать фатальной для обоих. Судя по свирепому лицу Готрика и его ауре – младший эндер осознавал это тоже.

Что ж… Наверное, это и к лучшему.

Надо выпустить пар. Выразить эмоции. Избавиться от давящего чувства в груди. Свирепой, непроходящей и непобедимой ярости на брата, за то, что из-за его женщины сбежала Велена.

Аскольд видел, что Готрик испытывает в точности тоже самое. Уверен, что Ольгу потерял по вине старшего брата.

А в бешенстве высший демон страшен. Даже для себя самого. И также разрушителен.

Аскольд отдышался, заставляя сатанинскую злобу на время чуть схлынуть, освободив мысли.

Набрал на кольце по секретному каналу: «Все счета переписать на Велену Мерешникову! Недвижимость на Земле тоже. Оплатить исследование Наталии Берестовой в клинике «Вечность». Положить на счет пациентки десять миллионов условных денег. Сможет перевести в удобную для нее валюту».

Сообщение с кольца ушло в банк и земному юристу Аскольда немедленно.

«Сделано» – прилетело спустя несколько томительных минут, пока братья эндеры кружили друг возле друга. Словно хищники на охоте обменивались свирепыми взглядами.

Распоряжения Аскольда не обсуждались и не оспаривались. Сказал – выполняются. Без вопросов и оговорок.

Повелитель Гойи выдохнул с облегчением. Вот теперь можно… Время…

Братья с остервенением бросились друг на друга. Молотили, рвали, скручивали, царапали…

Катались по полу узлом тел.

Жгли друг друга магическим пламенем, душили, резали и кромсали боевой магией.

Кровь брызгала на стены, окропляла пол. Аскольд продолжал, пока еще хватало сил и пока Готрик сопротивлялся натиску брата.

Она… ушла… она… не вернется…

Единственная мысль, которая билась в голове Аскольда.

Он снова и снова дарил и принимал удары, атаки боевой магии, ощущая как неуклонно слабеет…

Нельзя заставить женщину любить себя…

Можно вынудить жить с тобой, подкупить, мотивировать… Но сердцу, к сожалению, не прикажешь.

Вялость и слабость разлились по телу Аскольда… А вместе с ними пришло и безразличие. К будущему, к ситуации в Дергоште… Ко всему… но только не к Велене.

Аскольд распластался на полу. Смотрел в разнокалиберные потолочные плиты и ждал, когда же, наконец, отключится. Может хоть тогда станет полегче? Или…чем Ррасхет не шутит… Он уже не очнется. И не ощутит эту пустоту, бессмысленность существования… без нее… Без Велены…

Когда глаза застилала пелена, Аскольд услышал звук открывающейся двери и встревоженный голос Хортона:

– Повелитель! Очнитесь!

Незачем, подумалось старшему эндеру. Незачем. Вот если бы пришла Велена…

И словно издеваясь над Аскольдом в уши полился голос Дементрия:

–  Хортон! Срочно! Им нужно подпитаться от отношений. Сильных, как можно сильнее, мощнее! Иначе погибнут!

Аскольд выдохнул и погрузился в черноту.