На всякий случай я с опаской попятилась к двери. Знаю я этих господ. Могут и силой служанку взять.

— Вы отказываете принцу? — Ушастый развратник смотрел на меня, как на дикую зверушку, выбежавшую из леса, а во мне во всю бушевало негодование.

Ишь, чего удумал! Невинных девиц портить!

— Отказываюсь. А попытаетесь принудить — получите по своим королевским щам.

Бесстыдные голубые глаза стремительно округлялись, вылезая из орбит. Меня же все больше несло на волне праведного гнева, а страх пришпоривал язык.

— Имейте в виду, я буду сопротивляться! Я королю пожалуюсь. Я глаза вам выцарапаю, если вы заставите меня…

— Застелить мою кровать?

Ой.

Что?

— Э-э-э.

Как неловко-то, боги!

То есть он попросил заправить постель, а я за это пригрозила выцарапать ему глаза?

Мило улыбнувшись шокированному принцу, я юркнула в спальню и принялась суетливо взбивать подушки.

Ужасно! Просто ужасно! Что я наговорила! А все эта сина Ланда. Превратила меня в подозрительную истеричку.

— Сина, с вами все в порядке? — раздался за спиной напряженный голос.

Оглянувшись, я послала Его Высочеству еще одну обаятельную улыбку.

— Чаю хотите? — Надо было как-то исправлять положение. Я решила вести себя угодливо и скакать вокруг оскорбленного господина заботливой козочкой. — Так хотите?

Принц, спавший с лица, заторможенно кивнул, и я рысью метнулась в его кабинет за чаем. Ромашка с мятой, говорят, успокаивают нервы. Вот пусть успокоится. Не надо нам приступов гнева.

Я так спешила, так нервничала, так хотела услужить Его Высочеству Белегору и загладить свою вину перед ним, что все, разумеется, пошло наперекосяк.

— Вот ча-а-а…

Дверной порожек вдруг оказался слишком высоким, а мои ноги — неготовыми к встрече с ним. Чашка оторвалась от блюдца и полетела вперед, принцу в руки. Глазами, полными ужаса, я смотрела на то, как зеленая травяная жидкость выплескивается из фарфора и пятнами оседает на белых королевских штанах. О боги! Прямо в районе паха!

Ну почему, почему я такая неуклюжая?

Кружку принц поймал. Ее содержимое в каком-то смысле — тоже.

— Простите, ради Великих, простите, — умирая от стыда, я рухнула на колени перед Арквэном Белегором и принялась своим передником стирать мокрые пятна с его штанов.

— Сина, не надо, — неловко попытался отстраниться тот, но меня охватило такое жгучее отчаяние из-за своей оплошности, такое дикое желание все исправить, что я вцепилась в него мертвой хваткой.

— Я все вытру. Все вытру. Вот увидите. Не останется ни пятнышка.

Я исступленно терла влажную ткань между ног мужчины.

— Сина, не надо, — повторил принц, весь красный.

— Но я хочу, — стоя на коленях, я взглянула на него снизу вверх.

И тут за спиной раздался грозный рык генерала Канагана:

— Что здесь происходит?

7. Глава 5

То, что показал Арквэну сбежавший из плена друг, напугало его до ужаса. Вернувшись в свои покои, он не смог уснуть. Простыни под ним сбились в бугристый влажный от пота ком: до самого рассвета принц ворочался в постели и думал, думал, думал, вспоминая увиденное.

И не знал, что с этим делать.

А что-то делать надо было. Но что?

Утром Сверр, занятый переездом в другое крыло дворца, более удаленное и уединенное, напомнил Арквэну о своей просьбе, и мысли принца круто сменили направление. Перед глазами больше не стоял кошмар, скрытый черной тканью перчатки. Теперь разумом эльфа владел иной образ. Золотистые кудряшки, россыпь оранжевых точек на лице. Личная служанка генерала Канагана.

Арквэн не знал, какой демон его попутал, что он пригласил девицу к себе, в свои королевские покои. А потом еще устроил ей какую-то нелепую проверку. Зачем?