- Купальню? - удивилась я. - Но ведь есть роскошная омывальная в моих покоях.

- Вам будут делать специальные притирания, умащать кожу маслом и изготовленным по древним рецептам кремом, делать всевозможные процедуры для красоты волос, лица, рук и ног, растирать специальными листьями, разминать тело минералами и драгоценными побегами бамбука, - принялась перечислять Рамина.

Через минуту я прервала камеристку, поблагодарив за столь красочное описание предстоящего и боязливо поежилась.

- После всех процедур ужин подадут прямо в ваши покои, - сообщила Рамина, и я воспряла духом от известия, что хотя бы сегодня не нужно держать пост.

Последняя мысль случайно прозвучала вслух и Рамина с жаром закивала и принялась перечислять ритуалы, которые занимают важное место в жизни женщин Черной Пустоши.

Сначала я слушала внимательно и с определенной долей опаски, но затем моим вниманием завладели две женщины в глубоко надвинутых на глаза капюшонах, в черных плащах, изнутри подбитых алым. Они миновали нас, тихо переговариваясь между собой и хихикая. По походке я поняла, что девушки совсем юные. Ветер приподнял капюшон над головой одной из них, и, прежде, чем она успела вернуть его на место, я успела увидеть, что лицо девушки скрывает маска.

Проследив мой взгляд, Рамина неодобрительно процедила:

- Идут к Ане Ахебак...

- Анне Ахебак? - переспросила я, проследив взглядом за девушками.

- Ане Ахебак, - поправила Рамина. - Красной жрице.

- Кто такая Красная жрица? - спросила я.

- Та, кто обучает женщин искусству плотской любви, - неприязненно проговорила Рамина. - Шарлатанка, которая берет за свои услуги баснословно дорого и не каждую берет в ученицы!

- Сколько же стоят эти странные... услуги? - задумчиво спросила я.

- Баснословно дорого, миледи, - строго повторила Рамина. - Обманывает честный народ.

- Эти девушки обманутыми не выглядели, - пробормотала я. - Наоборот, веселыми и... как бы это сказать... Воодушевленными! А почему их лица скрывают маски?

Рамина ответила с видимой неохотой:
- Таковы условия Жрицы. Никто не должен видеть лиц обучающихся. "Будь ты хоть сама королева, у меня все равны" - так она сказала прежде, чем выставить меня за дверь...

Рамина насупилась и замолчала. А я снова обернулась вслед ученицам этой загадочной Жрицы, но девушки уже успели скрыться. 

Мы миновали ворота, через которые покидали дворцовый сад, и столкнулись с выходящим из них виконтом де Жероном. Вид у виконта был встревоженный и задумчивый.

- Леди! - воскликнул он, когда увидел меня. - Несмотря на то, что это Город-крепость, не следует ходить по его улицам без охраны! К тому же я буквально только что отдал распоряжение управляющему, чтобы он сопроводил вас в покои, где вам и стоило оставаться!
Он хотел сказать что-то еще, но я поспешно присела в книксене и быстро проговорила:

- Прошу извинить, виконт, с вашим распоряжением насчет покоев пришлось повременить до вечера, потому что сейчас мне предстоит важнейший ритуал Омовения.

Брови де Жерона поползли вверх, а я исправилась:

- Отсечения.

Виконт снова нахмурился, а я беспомощно перевела взгляд на Рамину, и камеристка тут же поняла, чего от нее хотят.

- Отречения, - елейным голоском протянула она, не поднимая глаз и приседая в книксене так низко, что я испугалась, что девушка сейчас сядет прямо на дорожку из разноцветной мраморной плитки.

Виконт недоуменно перевел взгляд с меня на Рамину, затем шумно выдохнул и махнул рукой, прежде чем пойти к воротам.

Я торопливо дернула Рамину за руку, увлекая за собой быстрым шагом.