- Ты так и не ответила на мой вопрос. Как далеко вы зашли? 

Щёки охватил жар, но взгляд мой был тверд и открыт. 

- Замфир подарил мне два оргазма, я ему - ни одного, - решила обойтись без анатомических подробностей, но донести главное.

Что тема нашей с Замфиром близости сложная для него, было заметно по тому ожесточенному напряжению, которое источала его закаменевшая вмиг фигура. Но едва новость о так и не достигшем разрядке короле укоренилась в его сознании, как вся скованность покинула Лаэрна. Он  словно испытал  колоссальное облегчение и, кажется, сам этому удивился. 

- А что изменилось бы, не останови я короля?

- Очень многое. Его влечение, потребность владеть, быть рядом стали бы навязчивыми. Совместимость флёра первое время похожа на одержимость. 

- Бо-о-оже, - простонала я, закрыв лицо руками. - Почему это всё время случается со мной?! Такое чувство, что здесь все трахаются со всеми. У вас вообще бывает так, чтобы один мужчина и одна женщина прожили вместе всю жизнь? 

Лаэрн посмотрел на меня с нежностью и печально улыбнулся. В такие моменты открытости и душевного умиротворения я любила его особенно сильно. 

- Бывает, разумеется. Множество фаворитов или супругов в Инмире, как правило, лишь у правителей и высокородных, обличенных властью сидов. И чаще всего это не столько их выбор, сколько диктат Чар. А простые фейцы нередко не могут себе позволить даже одного спутника. 

- Понятно. Фейри и крайности - брак, заключенный не небесах. 

Железный орёл засмеялся. 

- Но где тогда логика? Если я и фейри, то какая-то неправильная. Меня даже полукровкой не назовешь. Тем не менее, такое чувство, что история повторяется. Сначала чары столкнули, а затем связали меня с Аспидами. Затем твоя клятва практически обручила нас. Ты знаешь, - решила рассказать Лаэрну о романтической традиции своего мира, - что у людей в самых разных культурах принято обмениваться обручальными кольцами, как символом бесконечной любви и преданности? 

Лаэрн утвердительно кивнул. Видимо, он довольно часто наведывался на Землю и многое ему могло быть уже известно.  

- Так вот, - я обхватила запястье с магической татуировкой пальцами, - для меня узса то же  самое, что и обручальное кольцо. Знак моей принадлежности тебе… 

Он как-то стремительно оказался рядом, встав за спиной и нажав на спинку стула, на котором я сидела. Наклонил меня, нависнув сверху, и поцеловал. Сначала нежно и даже как-то благодарно, а затем так напористо и властно, что я попросту забыла как дышать. 

Зарывшись пальцами в его густые, прохладные волосы, я вся отдалась этому порочному поцелую, безоглядно наслаждаясь разгоряченными движениями губ и влажным сплетением языков. 

Целовались мы долго. Как два шестнадцатилетних подростка, неспособные оторваться друг от друга. Однако, к чему-то более серьезному перейти не спешили. Лаэрн словно знал, что я отчаянно нуждаюсь в передышке, и не собирался мне в этом отказывать. По крайне мере, поначалу я решила именно так.

Вот и получается, что за один бурный вечер сразу двое могущественных и до крайности решительных мужчин, привыкшие брать и не спрашивать, вдруг поставили мои интересы выше своих собственных. И если подобное благородство со стороны Арканума легко объяснялось его чувствами, то поступок Замфира озадачивал и, вместе с тем, невольно вызывал уважение. А ещё нежность и желание как-то отблагодарить в ответ. 

Наконец Лаэрн прервал поцелуй и вернул стул, а вместе с ним и меня, в вертикальное положение. Он переплел наши пальцы, стараясь выровнять тяжёлое дыхание, и мягко потянул за собой. Вся в каком-то любовном дурмане, я поднялась и, ведомая им, послушно миновала несколько тонущих во мраке комнат, чтобы в конце-концов оказаться в просторной спальне.