Замерев в нерешительности возле огромной кровати из черного, как смола, дерева, попыталась совладать с предательской дрожью. 

Отодвинув растрепавшиеся пряди, Лаэрн заскользил чередой мелких поцелуев по самой беззащитной части моей шеи, одновременно расстегивая вереницу мелких пуговиц на спине. Я чего-то вдруг испугалась и поспешно прижала платье к груди, когда, послушное воле Арканума, оно стало стремительно сползать к бедрам. 

- Мы просто ляжем спать, - побуждая освободить сияющую материю, прошептал Лаэрн на ухо. 

Не скажу, что я ему поверила. Скорее уж, не поверила совсем. Лаэрн умел быть коварным едва ли не больше всех обитателей Железного Двора. 

Он отвел одну мою руку, и вторая покорно опустилась сама. Платье воздушным облаком улеглось вокруг ног. Полностью обнаженная, в роковых туфлях на умопомрачительной шпильке и в тончайших вспыхивающих крошечными искрами чулках, я предстала перед Лаэрном. Эйфория взаимного признания пьянила. Он рассматривал меня со спины и молчал, точно вдруг потерял дар речи. 

Полуобернувшись, я поглядела на него через плечо.  

- Ты собираешься спать? - улыбнулась, упиваясь производимым эффектом. 

Он обрисовал кончиками пальцев мои ягодицы. Словно раскаленным пунктиром прочертил линию вдоль позвоночника. Погладил шероховатыми ладонями шею и плечи. Я запрокинула голову и протяжно выдохнула. 

- Как мир смертных мог создать такое совершенство? 

Подхватив меня на руки, усадил на высокую кровать и отступил на шаг, откровенно любуясь. 

- О, я далека от совершенства. И ты со мной ещё намучаешься, - возразила, наблюдая, как парадное облачение Арканума, предмет за предметом, падает на пол. 

Лаэрн раздевался, и я кажется, не видела ничего эротичнее. 

Решив не отставать, скинула туфли. Чулки оставила, они приятно ощущались на ногах и, похоже, подводили Лаэрна к краю. Кровь бешено бежала по венам и словно гудела под кожей. Я стала источать мягкое сияние, едва сид лег рядом.  

Мы сплелись как две лианы. Неистовство страсти подхватило нас, опьянило, лишило воли и разума. Я задыхалась в горячке экстаза и, должно быть, стонала на весь дворец, ликуя и распадаясь на искрящиеся осколки наслаждения. 

Простыни, одеяла, подушки - всё пропиталось влагой и разлетелось по спальне или сбилось в бесформенный ком в изножье кровати. Измученные разлукой, утомленные многочасовым любовным марафоном, мы насытились и наконец впали в некое подобие сна далеко за полночь. 

***

На рассвете что-то меня пробудило. На подземном уровне ожидаемо не было окон, а в спальне - даже часов. И тем не менее, я точно знала: над Пустыми землями восходит солнце. Наполненное негой тело сыто потянулось, и я с наслаждением зевнула, выгибаясь и поднимая над головой руки. Проснулся Лаэрн и тут же сгреб меня в охапку. Смуглые длинные пальцы вскользь пробежались по ребрам и я, как маленькая девочка, вздрогнула и захихикала. 

- Щекотно, - оттолкнула шутливо. 

Лаэрн примирительно погладил меня по изгибу талии и поцеловал в обнаженное плечо.  

- Знаешь, это так удивительно. Я чувствую, как встает солнце и разгорается рассвет. Никогда не замечала за собой подобного. Кстати, а как у вас называется дневное светило?

- Точно так же - Солнце.

- А Луна?

- Луна, - ответил Лаэрн. - По большому счету, Инмир и Земля - зеркальные близнецы. Вот только один мир соткан из Чар, а второй их почти лишен. Да и очень многое на разных этапах развития фейцы переняли от людей. В том числе, и некоторые названия. Правда, карта звездного неба у нас совсем другая. 

Кивнув с умным видом, я решила продолжить свои расспросы. Раз сам Арканум был не против поболтать, то следовало ловить момент. К тому же, нам всё ещё нужно было прояснить один щекотливый момент.