Но философские мысли одолевающие мужчину, в корне отличались от той атмосферы, что царила в доме с остальной компанией. Пока смертный предпочёл всё же физику и сигареты разбору успевших доконать вещей, шестеро сущностей собрались в кружок и изредка на него поглядывали.  

—Я не буду опять играть роль воображаемого друга! — возмущалась Лень. — Ещё чего! Да и слишком взрослый он для таких вещей...   

— Все смертные — дети, — фыркнула двуликая Зависть. — Годом больше или меньше — без разницы. Меня и “взрослые” нормально воспринимали. 

— Ага, бухие в хлам, — проворчал Гнев. 

Девочка надулась. 

— Так, хрен с вами, — принял наконец вертикальное положение Праздность. — Вы — как хотите, а я отправляюсь пудрить мозги местной школоте и директору. Тут на соседней улице живёт один мажористый тип, который явно будет рад неожиданному потомству. 

— В виде тебя? — усмехнулась Похоть. — Мне кажется, лучше сдохнуть. 

В какой момент понимаешь, что всё идёт не так?  

Ведь раньше было достаточно посмотреть мотивационный ролик, аниме или ещё что-то, чтобы воспрять духом, а сейчас? 

Не хватает. 

Примерно тогда Ник и решил, что проще, наверное, сдохнуть, чем пытаться жить эту долбанную жизнь. На самом деле проще — в любом случае тебя ничего уже не коснётся, но каждый раз это вот самое “но” вгрызалось зубами в существование. Злостью и желанием плюнуть в лицо. Не то, чтобы Николас причислял себя к Тому-Самому-Классу-Подростков, с которыми было всегда стрёмно общаться по заверениям большинства родителей, но пустота его преследовала постоянно, иногда сменяя бессонницу и желание проспать целые сутки. Всего хватало, в общем.   

Невесть как приспособился к подобному образу жизни. Даже вот, физику читал, перепрыгивая с предложения на предложение. В какой-то момент решил, что это лучше, чем разбирать коробки. Всё равно эти вещи ему вряд ли действительно пригодятся. Что там? Одежда, посуда — если её будет меньше, так, может, получится не копить её в раковине.   

В нём томилось угольком желание постараться начать новую жизнь. Сбросить с себя эти оковы уныния, в который сам себя заковал и... просто постараться именно жить. Ведь те несколько ребят из школы казались действительно добрыми, а значит — шанс есть. Вот только когда этот порыв приземлённого вдохновения закончится — непонятно. Возможно, прямо сейчас. 

Английский первым — это совершенно не то, что поможет проснуться, но учителей никогда не волнуют подобные мелочи. Как и то, что в половину девятого утра до одури хочется спать, а не морщиться от школьного звонка.   

Николас занял третью парту с краю и делал вид, что сосредоточенно разглядывает ещё пустую доску. На самом деле частью сознания парень до сих пор находился в кровати, из которой поднялся слишком поздно и даже позавтракать не успел. Хотя и хотелось не очень — по дороге одну сигарету, ровно в половину пути пешком, и хватило, до обеда протянет. Если совсем прижмёт, то найдёт автомат с едой.   

Ещё вчера он снял немного налички, что, разумеется, сопровождалось звонком бдительного отчима. Ник надеялся, что со временем мужчина обороты сбавит, а ещё лучше — забудет про его существование и отключит оповещения о денежных операциях, чтоб не докучали. Сказка, чёрт возьми.  

— Доброе утро.   

Он вздрогнул, моментально переводя взгляд к двери и запнулся обо что-то невидимое, как и явно все в аудитории.   

“Переехал, блин, в провинцию…” — сдавленно подумалось ему, пока крайне эффектного вида дама шла до стола и складывала на него папки с бумагами.