“Кто ты? Что ты? З а ч е м ты?”

Как будто в голове играет мощнейший орган, не желающий прекращать. Черепушка трещит по швам, вот-вот взорвётся.

Нет, всё же это нельзя никак описать. Поток, бурлящих мыслей и чувств, он невыносим до одури, забирает так тщательно скопленные силы и не оставляет за собой ничего кроме пустоты. Потом поток уйдёт, а Николас останется сидеть и тупить в стену, искать смысл, чтобы подняться и умыть лицо холодной водой.

“Тебе не тяжело, ты просто притворяешься, понимаешь? Чтобы было кого винить. Ты сам сделал себе монстра, а она была права. Своя жизнь. У каждого. И не тебе в неё лезть.”

И все обещания, всё на свете теряет смысл и цвет. Окрашивается размытыми тонами чёрного, мельтешащего. А в противовес истерзанной мысли “Хватит...” только череда ударов, бьющих сильнее, чем тяжёлый кулак под дых. Куда они метят — так и не ясно, но наотмашь, бросают об стену и разбивают на осколки горного хрусталя.

Крик.

Страх.

Паника.

КТО ТЫ

НЕ ХОЧУ

Х В А Т И Т

— Хватит, — тихий голос врывается, распугивая рой и из темноты тянется худая, бледная рука. — Тише.

Николас вздрогнул, дёрнулся в сторону и во все глаза уставился на Лень, сидящую рядом на кровати. Она печально щурилась, тянула к нему ладонь и улыбалась как-то по-особенному. Это была не жалость, от которой мгновенно бы стошнило, а скорее... сострадание.

Она не жалела его, потому что понимала — это чувство ему совершенно не нужно. Демоница просто была рядом и понимала. Прямо как тогда, но сейчас, находясь на какой-то жутко пугающей границе, Ник уже не собирался её отталкивать. Он вообще ничего не собирался делать. Просто согнулся, утыкаясь лицом в одеяло и глухо закричал, когда пальцы забрались в его волосы.

Буря не запихивалась силой обратно, а просто успокаивалась, превращая шторм в плещущиеся волны. Не сразу, а постепенно.

Разве демон на такое способен? — размышлял Николас, измученный собой же, не двигаясь. Создание по природе своей злобное, призванное лишь отравлять человеческие жизни и ничего, кроме этого, не умеющее. Обман, подкуп, клевета... Но потому ли он так резко оградил себя вчера от Лени? Может причина была в том, что она напомнила ему человека?

Лень что-то тихо говорила, даже больше напевала. Жутковатую песенку, от которой несло тоской и горем, но от которой делалось так приятно сейчас. Может он и мазохист всё-таки, и все эти обрывочные мысли всегда были правы. До сих пор трезвость мышления давалась с трудом.

— Ты порядке? — спросила девушка через полчаса.

— Если желание закрыть глаза и больше никогда их не открывать — считается за “порядок”, то да, я в полном, — Николас сел, потирая пальцами переносицу. — Отлично себя чувствую, спасибо.

Лень усмехнулась, забирая прядь волос за ухо. Откинувшись на стену спиной, Ник только сейчас принялся её детально разглядывать. Волосы то ли грязные, то ли просто такой структуры, выглядящие не особо презентабельно, худое лицо и резко выделяющиеся тусклым светом голубые глаза на нём. И кигуруми это... Не вязалось.

— Почему ты так одета? — спросил Ник, потянувшийся за сигаретами и пепельницей на пол. На этот раз даже предложил пачку Лени — та не отказалась.

— Мне нравится, — пожала демоница плечами, выпуская клубок дыма в потолок. — Комфортно.

— Понятно.

В тишине был слышен треск тлеющего табака.

— Извини, что сорвался и тебе пришлось видеть это, — выдавил всё же из себя Николас, глянув на неё. — Как-то...  Я, обычно, так себя не веду. Правда.

— Лгать демону — заведомо плохая идея, — хитро прищурилась Лень. — Действительно плохая. Но тебе в любом случае не за что извиняться, Ник. Ты человек. А людям свойственно проявлять слабость, у всех бывают плохие дни.