Ближе к четырём часам утра он отправился в кровать, но так и не смог заснуть. Лежал, закинув руки за голову и ожидал чего-то. Иногда ему казалось какое-то шуршание в коридоре, но оно быстро стихало и различить что-то отдельное не получалось.

Смысл жизни в постоянном поиске и бегстве. Ни в коем случае нельзя бежать от чего-то, чем Ник и занимался, а к чему-то. В стремлении. Не обязательно к великим истинам, открытиям, но к малому. К невзрачным, на первый взгляд, целям, которые на удивление могут оказаться приятными.  

— Я подсяду, не против?

Это была столовая, шум в которой немного действовал на нервы и окончательно не перебивался даже музыкой. Мэри подлетела незаметно, с подносом еды и сползшими на край носа очками.

— Садись, — Ник пожал плечами, придвигая к себе поближе обед, чтобы освободить девушке место.

— Спасибо, — она улыбнулась, тут же усаживаясь. — Как твой день?

— По шкале от одного до десяти? Я бы дал шестёрочку. Но по сравнению с некоторыми другими днями — все двенадцать.

Мэри рассмеялась, перебрасывая яблоко из руки в руку.

— Мы с тобой вчера не договорили, как считаешь? — ведьма склонила голову на бок. — Можем продолжить сегодня.

— О чём не договорили?

Николас мысленно застонал, разворачиваясь на возникшего рядом Джеймса. Дрим тим, чёрт возьми.

— О том, как подслушивать чужие разговоры не хорошо, — девушка подарила проповеднику испепеляющий взгляд. — Ты в курсе?

— Разумеется.

— Ребят, слушайте, — осторожно вставил Ник, пока парочка смотрела друг на друга по меньшей мере настороженно. — Если у вас проблемы, то может хоть поделитесь? Не собираюсь быть Стивом из той тупой песенки.

— Всё путём, — Джей улыбнулся. — Да, Мэри?

— Разумеется, — гаденько улыбнулась она, — Джеймс.

И всё равно Николасу эти гляделки не нравились. Что-то в них настораживало, учитывая природу девушки, да ещё и сон Похоти...

— Класс. Тогда вы не против, если я всё же съем хоть что-то, а потом можем свалить на спортивную площадку под трибуны и хоть палочками волшебными махайтесь.

Мэри поперхнулась томатным соком.

Не уютность никуда так и не делась до того момента, пока они не разошлись.

— Так о чём вы говорили? — поинтересовался Джеймс на перемене перед биологией. — Если серьёзно.

— О смысле бытия, больших и маленьких городах, плачевной экологической обстановке, — пробормотал он, изучая страницы учебника. — Ты доволен? Ожидал чего-то большего?

— Ага. Вдруг она посвятила тебя в великие тайны своего шкафа со скелетами и тебе теперь известно, где ведьмы Юрики устаивают шабаши?

Николас удержался от истерического смешка.

— Прямо за теми холмами, каждое полнолуние. Скидывают платья и отправляются морозить задницы. Я уже говорил, что она заурядная девчонка. В ней столько же особенного, сколько в тебе — чувства такта.

“И чего прицепился?”

Дальнейшей реплики не последовало, да и звонок оповестил о начале урока. Спустя только минут пять в аудиторию зашёл препод. И всё было бы замечательно, коли не выяснилось к концу занятия — злосчастные совместные проекты никто не отменял, а так как мистеру Пренту, сравнительного молодому учителю, откровенно лень открывать журнал и бросать кубик на удачу, то он поделит, рассчитывая парты на два такта.

...— Райт и Хоуниск, Бейли и Шелтон...

“Уже пора молиться? Хотя... — он покосился на сидящую впереди девчонку, что половину урока раздражающе жевала жвачку, — Может Джей и лучше...”

...— Норман и Смолл, Льёер и... Бэкорт, верно?

— Бэкорт, — уныло подтвердил Ник, — Николас Бэкорт.

“Ну, могло быть и хуже...”

Проповедника он хотя бы знает и не будет тупить перед ним, вспоминая имя. До Николаса только дошло, что он настолько не подвержен социализации в этом месте, что понятия не имеет как зовут большую часть группы, а тех, кто представлялся ему ещё в первый день, попросту забыл.