- Смотри, не так резво, - говорю я ей. Она выплевывает эту штуку изо рта, а та приземляется на пол. Арина наклоняется, чтобы подобрать ее. Я хочу полюбоваться открывшейся моему взору ложбинкой между ее грудей, но этот чертов младенец не замолкает.

- Я пойду, помою ее, - дерзко говорит она и исчезает в районе кухни.

Отлично! Просто великолепно! Я плюхаюсь на диван. Это встряхивает малышку и она снова начинает плакать.

- Ну и что ты хочешь? - вопрошаю я ее покрасневшее лицо. Вот совершенно непривлекательная картина. Совсем не похожа на улыбающихся малышей из рекламы.

Она зажмуривается, видимо, чтобы набрать дыхания для очередного рева. Тут мне в голову приходит гениальная идея. Я беру ее кулачок и подношу к ее рту. Он заинтересовал ее. Липкими губами она жует свой большой палец. Благословенная тишина!

- А теперь мы можем поговорить как разумные люди, - обращаюсь я к ней. Она выплевывает свой палец, но я немедленно возвращаю его назад, чтобы не поднялся шум. - Я ничего не чувствую к тебе. Я не понимаю, голодная ты или грязная, или еще что-то. Но своим воем ты можешь только выгнать меня из дома!

Малышка внимательно меня изучает, посасывая свой палец.

Арины нет слишком долго. Она моет... Черт! Как называется эта штука?! Это сводит меня с ума. Я достаю телефон и набираю в поисковике "затычка для ребенка". Выпадает куча ссылок о каких-то издевательствах над детьми. Я перехожу к изображениям и вижу фотографии довольных малышей с этими резиновыми штуками во рту. Так... Вот, ура! Пустышка! У меня вырывается вздох облегчения. Ненавижу чего-то не знать!

Глаза ребенка снова закрываются. Она как-то многовато спит. Надеюсь, она не заболела. Тут я аж подскакиваю от этой мысли. Ну, конечно! Поэтому какая-то стерва мне и подсунула ее - она умирает!

Я осматриваю ее руки и ноги. Все кажется нормальным. Десять пальцев. На ней надето платье с оборками, которое мне кажется не очень практичным. На ногах носки с бантами. Я оглядываюсь в сторону кухни и осторожно стягиваю носочки. На ногах тоже десять пальцев. Я не знаю, как определить здоров ребенок или нет. Надеюсь, сотрудница Арины найдет подходящего врача. А, может, мне позвонить моему доктору?

Я слышу резкие шаги, которые могут принадлежать только Арине. Борис двигается бесшумно как мышь. Она нагибается ко мне и дает соску.

- Кажется, сейчас она успокоилась.

- Ага, - говорю я. - Юная каннибалка полакомилась собственным кулаком и отправилась на боковую.

Арина смеется низким грудным смехом, к которому я вполне мог бы привыкнуть.

- Татьяна назначила встречу с педиатром. А также сегодня вечером прибудут три потенциальных няни.

- Спасибо, - бормочу я.

- Я не уверена, что тебе хватит молочной смеси и подгузников до завтра. Поэтому отправь кого-то из своих сотрудников за покупками. И пусть берут всего побольше.

- Ты уходишь? - я чувствую, что мой голос звучит испуганно.

- Я показала Борису, как готовить смесь. Он сказал, что замена подгузников на тебе. Я уверена, ты с этим справишься.

Она встает. Я тоже подскакиваю и оказываюсь рядом с ней.

- Ты не можешь уйти. У меня нет никакого опыта.

- Мне нужно на работу, - говорит она.

- Мне тоже нужно, но я здесь!

Ребенок шевелится и я сую ей соску. В этот раз малышка берет ее. Я придерживаю колечко, чтобы она не выплюнула ее.

Арина улыбается.

- Видишь, ты все понимаешь. Ты справишься!

Она делает шаг к двери.

- Я умоляю тебя.... - осекаюсь я. Я никогда не умоляю. Никого и ни в чем.

Она останавливается.

- Александр Бергман умоляет?! - в уголках ее рта заиграла улыбка.