— Не утруждайтесь, дойду сама.

…Напившись, дочь задремала на кровати. Я стою у окна и рассматриваю чудесный пейзаж.

Вскоре из-за деревьев показывается Рафаэль. Сердце учащает ритм, а по телу растекается жар. Борн уже заходит в особняк.

Сначала кидаюсь к двери, но, схватившись за ручку, осекаюсь. Что-то необъяснимое подсказывает мне подождать, а не бежать встречать Рафаэля сломя голову, как вся его подневольная орда.

Пересилив себя, возвращаюсь к подоконнику, присев, поглядываю на часы. Спустя минут пятнадцать слышу стук. Вздрогнув, приосаниваюсь, быстро поправляю волосы.

— Входите!

— Привет, — на пороге появляется Борн. — Как вы здесь?

Рафаэль успел снять пиджак и галстук. Сейчас он в рубашке с расстегнутыми двумя верхними пуговицами и по-домашнему закатанными рукавами.

Наши взгляды встречаются. Я замечаю сияние в глазах Рафаэля и… ожидание. Добрых слов от меня? Во всяком случае, колкости и надменности, как в день, когда мы были у Дианы на празднике, теперь не вижу.

9. Глава 9

У меня предательски затряслись руки от волнения. Соскользнув с подоконника, я скрещиваю их на груди.

— Замечательно. Особенно после того, как вы с Ветровым все решили за нас.

Борн глубоко вдыхает, его грудная клетка вздымается.

— Да, решение было непростое. Мы с Андреем Вячеславовичем поставили на первое место безопасность девочки и ее покой.

— И все?

— Нет, — специально отводит взгляд на Снежку и улыбается, — у меня были еще свои резоны. И, Вера, тебе же нравилось жить со мной. Дом сейчас другой, он больше, лучше…

— Как раньше не будет никогда, — перебиваю его, но быстро закрываю рот.

Услышав посторонний голос, малышка просыпается. Открывает глазки и приподнимается. Ее волосы распушились, как шапка одуванчика.

— Ой, дяденька.

— Выспалась, девочка?

Снежа зевает, кулачком растирает глаз и кивает.

— Смешной дедушка во фраке называет меня Снежана Марковна. Называйте меня так.

— Хорошо, Снежана Мар… кхм… Снежана.

Кажется, у Борна язык не поворачивается произносить хоть что-то напоминающее Марка. Рафаэль снова обращается ко мне:

— Я собираюсь ужинать. Составите компанию?

В голове, как по щелчку, вспыхивают воспоминания о разговоре тех двух служанок под лестницей о том, что Борн любит играть людьми. Интересно, какая роль отведена нам, если все, о чем дамы перешептывались, окажется правдой?

— Составим.

Снежка спрыгивает с кровати. Раф придерживает дверь, галантно пропуская дочь. Но когда я тоже делаю нерешительный шаг, внезапно ощущаю на пояснице горячее прикосновение, и меня словно парализует. Застываю в проеме. Его рука плавно движется к бедрам, но, будто передумав, Рафаэль направляет ее вверх и слегка похлопывает меня по лопаткам. Все происходит так неожиданно, что у меня перехватывает дыхание.

— Зачем ты это делаешь? — еле слышно шепчу.

Борн мгновенно убирает руку, сжав пальцы в кулак, отводит ее.

— Я поторопил тебя, только и всего.

— Да неужели?

— Впредь буду использовать речевой способ. Прошу прощения, не рассчитывал, что ты так резко отреагируешь.

А ведь в прошлом мне нравилось, когда Рафаэль гладил мое тело, млела от каждого его прикосновения, особенно к спине, распалялась и была готова запереться в спальне и делать для Борна все, что он пожелает. Но тогда я питала иллюзии, что этот мужчина меня любит.

Снежка, убежав достаточно далеко, зовет нас, устав ждать. Пытаюсь изобразить на лице улыбку и ускоряю шаг, иду к дочери. Взяв ее за руку, спускаюсь в столовую.

За ужином тревога развеивается, вкусная еда благотворно влияет на мои рецепторы и немного расслабляет.