Когда я шла на кухню, в глазах у меня закипели слёзы. Только бы Уилл не заметил, не хватало мне только расспросов. И так работы непочатый край. 

К слову, с сегодняшнего дня мы с Уиллом запланировали начать печь коржи. Маленькую версию торта мы уже сделали, съев его потом на двоих. Моя новоизобретенная конфорка работала прилично, всё получилось - и крем и коржи. 

Уилл был в немом восторге, когда попробовал этот тортик. Серьёзно, я думала, что выражение “глаза на лоб полезли” - это фигура речи, однако убедилась, что это вполне реально.

- Госпожа Шарлотта, это же невероятно! Неужели я теперь тоже могу выполнять такие десерты??? Просто не верится! 

- Погоди, Уилл, ты еще не пробовал все варианты этого тортика. 

В общем, моё мастерство сделало Уилла моим горячим поклонником. Эх, Уилл, нам бы духовку, да несколько ингредиентов, которые еще не изобретены, мы бы с тобой поработили этот мир с помощью одних лишь десертов. 

Как же мне было хорошо находиться здесь и заниматься любимым делом, я бы сейчас наслаждалась этим от души, однако предстоящая встреча с Мэбоном заставляла меня сильно нервничать.

Итак, первая партия коржей была готова. Они были сухими и лёгкими, когда мы напекли их целую гору, Уилл присвистнул от изумления. 

- Госпожа, он же будет величиной с дом! А вы говорите, что нужно печь ещё.

- Да, Уилл, нужно. Все эти коржи пропитаются кремом и сильно осядут. Ты проследи, чтобы к ним никто не прикасался, а то еще поварята будут беситься и поломают их нам.

Уилл горячо меня заверил, что глаз не спустит с нашей коржегоры. 

Я решила зайти к Гвен, в это время она обычно отдыхала, но другого у меня не было - что будет после ужина, я не знала. 

- Гвендолин, к тебе можно? 

- Конечно, Шарлотта, входи! Ты уже примеряла своё платье? 

Бог ты мой, я напрочь о нем забыла. На днях Гвен затащила меня в кладовую, в которой у них хранились ткани и мы битых два часа выбирали мне отрез на праздничный день. Честно говоря, мне уже было всё равно, но Гвендолин веселилась от души и у меня не хватило духу отказать ей в этом удовольствии. 

Она прикладывала к моей груди то одно полотно, то другое, рассуждая, что мне больше к лицу. В итоге мы выбрали темно-синюю ткань для нижней туники и восхитительную васильковую для верхней. 

- Она прямо под цвет твоих глаз, - захлопала в ладоши Гвендолин. - Сейчас же отдадим швеям, они быстро сошьют. 

И вот платье, оказывается готово, а мне и недосуг было узнать про него. 

- Может, потом? - с надеждой спросила я. 

- Когда потом? А если что-то не так? Нет уж, пойдём быстренько сейчас. - Гвендолин привычно взяла меня на буксир и потащила к швеям. 

Там стоял дым коромыслом не меньше, чем на кухне - девушки отпаривали наряды. и отбивали их металлическими лопатками, чтобы избавиться от складок и заломов. 

- Платье госпожи Шарлотты готово? - спросила Гвен.

Усталая портниха отерла со лба испарину и ответила:

- Конечно, госпожа Гвендолин, вчера еще было готово. Желаете примерить? 

- Ну конечно, - всплеснула руками Гвен. - Прямо сейчас! 

Откуда-то вынесли мои туники. Они были еще не отглажены как следует, но даже так было видно, что сшито качественно. А декольте было крайне нескромным.

- Не слишком ли это? - пробормотала я, глядя на себя в зеркало. Мне очень шел этот васильковый цвет, изумительно оттеняя глаза, пшеничные волосы и румянец. 

- Ничего не слишком, всё очень красиво, - заверила меня Гвендолин. - А тебе самой нравится? 

- Конечно нравится, - искренне ответила я. Кстати, туники сидели довольно свободно - значит, я немного схуднула, что не могло меня не порадовать.