Из людей в тот час на кухне хозяйничало трое. Посудомойка - коренастая, внушительная, как антикварный комод, женщина в белом чепце с чрезвычайно румяными щеками. Она споро натирала тарелки, ополаскивала водой и составляла их в аккуратные башенки. Весь нехитрый процесс женщина сдабривала непрестанным ворчанием и на вошедшую меня отреагировала ехидным:

- Глядите-ка, сам сударь пожаловал!

Молодой мужчина в красном фартуке поверх светлой рубахи, длинный и журенный, как сухой стебель припасенного на веник сорго, отреагировал на ее комментарий издевательским гоготом, за что незамедлительно и схлопотал подзатыльник от здоровенного, смуглого до черноты силача. От недоброго взгляда великана притихла даже посудомойка, по всем признакам, на редкость вздорная бабенка.

- Проходи, милая, – рокочущим басом пригласил меня человек-гора к стоящему в центре кухни столу.

Захваченная одиозностью его колоритной персоны, я в смущении проследовала вглубь помещения.

- Здравствуйте.

- Флок, подай-ка сударыне табурет.

По лицу насмешника пробежала тень возмущения, но о бунте он явно и не помышлял.

- Спасибо, – не желая усиливать неприязнь «шнурка», поблагодарила я его за расторопность.

Флок картинно насупился, но взглядом потеплел. Видимо, благодарили его тут нечасто.

- Я Герард, главный повар, – представился великан. – А этот потрох, - сложив бугрящиеся мускулами руки на бочкообразной груди, кивнул он в сторону «шнурка», - мой помощник Флок.

- Козет, – не дожидаясь, пока ее представят в очевидно оскорбительной манере, выплюнула свое имя посудомойка.

«С таким именем над прозвищем долго ломать голову уж точно не придется», -подумала я про себя, сдерживая ухмылку.

- Очень приятно познакомиться, – заученно ответила я.

- Приятно ей! – с презрением в тысячу ватт фыркнула Козет.

- Шла бы ты, Козет… на нижнюю кухню.. да нашла там себе работенку, – развернувшись, великан явил горбоносый профиль и припечатал женщину тяжелым немигающим взглядом.

Нижней кухней называлась отдельно стоящая на заднем дворе особняка постройка, где производились самые грязные кухонные работы, а также располагались большой ледник и кладовая. Работали на нижней кухне по-черному, и в иерархии домашних работников служащие данного места стояли практически в самом низу.

Ниже значились лишь горничные-феи, прекрасные монстры этого мира, встретившие на своем пути монстра ещё большего, лишившего их пускай и хищной, но всё же души.

Ссылка на нижнюю кухню для домашней прислуги считалась большим наказанием, грозящим не только ломотой в спине и ошпаренными конечностями, но и ощутимым шлепком по самолюбию, так как пасть на служебное «дно» было легко, а вот вырваться обратно - сложно.

Опасаясь, что временное наказание Главного повара станет для нее постоянным, злоязычную, но не безнадежно глупую посудомойку Козет как ветром сдуло.

- Она вам этого не забудет… – прокомментировал также присмиревший Флок, внезапно решивший обеспокоиться судьбой стоявшей на огне кастрюли.

Герард флегматично пожал плечами. Его гладкий смуглый череп тускло блестел сквозь седой ежик коротко остриженных волос. Черные, как печная сажа, глаза смотрели колко, но в общем-то по-доброму. Столь экзотичное сочетание светлых волос и по-индусски темных глаз и кожи вкупе с изувеченным левым ухом, на котором не доставало мочки, произвели довольно сильный эффект на впечатлительную меня.

Одет Герард был как и его помощник - в светлую рубаху, по виду сшитую из простого холста беленой ткани и стоящего колом красного фартука. Вокруг шеи главного повара болталась красная же косынка, отличительная часть униформы всех поваров и подмастерьев с главной кухни. Уголок точно такой же торчал из кармана удлиненных темно-коричневых панталон Флока. Вообще, с этими косынками мужчины больше напоминали закаленных штормовыми ветрами и морской солью коков, нежели привилегированных городских поваров. Герард же и вовсе казался дерзким, но чертовски харизматичным пиратом, склонным к опасным авантюрам и, по этой причине, очень напоминающим мне знаменитого Джона Сильвера.