Кэт хранила молчание, полностью парализованная такой новостью. На помощь пришёл монах Акмас.

— И что между вами случилось? Почему он запер тебя в темнице? – строго спросил он.

— «До выяснения обстоятельств», - повторила Леа слова ненавистного ей мужчины.

— Так значит он в замке? – уточнил монах, сощурившись. Леа кивнула.

Кэтэлин скрестила руки на груди и стала медленно расхаживать по дому, из одного угла в другой.

— Как видите Акмас, сами боги благоволят нам, - задумчиво произнесла принцесса Кэтэлин. - Расскажи всё подробнее, - попросила она девушку.

Леа пересказала, правда всё же утаила от всех, что император подглядывал за ней, пока она купалась. Ей было стыдно такое рассказывать, и при воспоминаниях об этом, ей становилось дурно.

Кэтэлин, наконец, перестала мелькать перед глазами, и села за стол. Леа не нравилось выражение лица Кэт, оно означало, что девушка обдумывает очередной свой безбашенный план. А таких планов в голове у принцессы было всегда немало.

— Надеюсь, ты ничем не выдала себя, нас? – спросил Акмас, осторожно интересуясь у своей поселенки.

— Нет, - уверенно ответила Леа, в то время, как ком подошёл к горлу и мешал дышать. Всех только и интересует их собственные намерения, и вовсе наплевать на неё. Никто даже не спросил: причинили ли ей боль, как она себя чувствует, хочет ли есть, устала ли, напугана ли? Заметив вопросительный взгляд монаха, продолжила: – Даже выдумала, что купаюсь в том озере уже два года.

Кэт одобрительно кивнула.

— И что ты можешь сказать о нём?

— О ком? О Теодоре Великолепнейшем? – не смогла не съязвить девушка и с презрением посмотрела на свою собеседницу. Но та, словно не замечала брошенного на неё ядовитого взгляда.

— Самоуверенный, самовлюблённый, эгоистичный, невоспитанный, надменный, всё как ты любишь.

Кэт бросила на Леа осуждающий взгляд.

— Увы, они все такие. Но ты лучше расскажи, не слышала ли ты, что он здесь делает?

— В темнице очень много, что можно расслышать, - всё больше раздражаясь, заявила Леа.

— Прекрати, Леа! – хлопнув по столу ладонью, предостерёг монах, запрещая фамильярничать с принцессой. - Неужели ты не понимаешь, что принцесса, как и мы, никогда бы по собственной воле не пошли бы на этот шаг! Но выбора нет! Нам нужно спасти принцессу и её империю.

— А с чего вы все решили, что этот…Великолепнейший вам поможет? Он жену казнил и глазом не моргнул. Его даже не остановила собственная смерть!

— Он убил Сент дель Мар, а не жену, - протестовала Кэт.

— Вот именно! Чем же ты отличаешься от неё? Если он узнает, что соседней империей правят Сент дель Мары, то убьёт нас не задумываясь. Нас! Всех! – сделала акцент девушка на последних словах, обращаясь к монаху. Ведь должен же он понимать, что за помощь Сент дель Мар могут казнить и всё поселение.

— Я – полукровка. Я не виновата, что мои родители…

— Ему плевать, - резко встала из-за стола Леа, и хлопнула ладонью по столу, - он просто бесчувственное животное!

— Не преувеличивай. Есть способ заставить его передумать…

— А если нет? Если он убьёт тебя? А затем и нас всех? – не могла успокоиться Леа.

Кэт стиснула зубы, и с болью и грустью посмотрела прямо перед собой.

— Это мой единственный шанс спасти империю. Теодор – мой единственный шанс спасти своего отца. И я ни за что не упущу его.

Леа была поражена такой силе воли у принцессы. Её упорство, расчётливость и ум, несомненно, должны были победить в этой нелёгкой войне.

Но Леа чувствовала где-то в глубине своей души, что связь с Теодором ни к чему хорошему не приведёт, ни принцессу, ни их поселение. А своей интуиции она уже доверяла давно и она никогда ещё её не подводила.