5. Глава 4.

На следующий день Теодор приказал немедленно выдвигаться в дорогу. У него оставалось мало времени, чтобы вовремя добраться до храма. Из-за непредвиденного обморока, вследствие которого он потерял целые сутки, нужно было быстро навёрстывать упущенное время.

Лекари и маги ничего серьёзного не нашли в его состоянии: жизненные показатели не ухудшились, хоть Теодор чувствовал себя немного иначе, но сам себе не мог объяснить, что его так настораживает в себе; следов магии не нашли. Начальнику службы безопасности он отдал приказ разузнать о девушке по имени Леа и ближайших поселениях. Теодор сам не понимал, зачем ему это нужно было. В девчонке не было ничего особенного, к тому же простолюдинка, которая его ненавидит. Она ясно дала понять, что ничего общего с ним иметь не хочет и даже, дурочка, отказалась от денег. Но приказ всё же отдал, чтобы как-то успокоить свою совесть, как ни как, она жизнь ему спасла!

Въехав в небольшой внутренний дворик храма, Теодор заметил одинокого человека в плаще и в капюшоне. Мужчина вышел из кареты и жестом отдал приказ своим людям оставаться на местах.

— Вы приехали в срок, Ваше…Величество? Как теперь к Вам обращаться, когда Ваш брат занял трон? – подойдя и поклонившись, произнёс незнакомец.

— Также и обращайся, монах. Я не отказался же от своего титула, дарованного по праву рождения, - с едва скрываемой усмешкой, ответил Теодор. Да, он отказался от трона. Да, он умрёт уже возможно завтра. Но оставил себе все свои привилегии и титул. Он уже не правил империей, но не собирался умирать в качестве Высочества или ещё более низкого титула.

Монах чуть склонил голову, рассматривая за спиной мужчины немалое количество императорской охраны.

— Нам не нужны свидетели, Ваше Величество. Признаться, я думал, Вы будете умнее и поймёте, что должны были прибыть одни.

— Они не станут нам мешать, но давайте, сперва, потолкуем. Ваша записка, конечно, меня заинтриговала, но не скажу, что я Вам поверил.

Теодор услышал тихий смешок.

— Но Вы выпили зелье и явились стремглав до восхода солнца. Полагаю, всё же Вы верите, что мы – Ваша последняя надежда.

— Сколько надежд уже было, и каждая казалась последней, - мужчина равнодушно пожал плечами. – Не разочаруюсь новому шарлатанству.

Монах сделал шаг в сторону, и рукой подал знак пройти за ним следом в храм. Теодор обернулся к своей охране, отдав молчаливый приказ не следовать за ним.

Войдя внутрь, они прошли через огромный пустой зал, который в древние времена служил местом для жертвоприношений, теперь же здесь стоял алтарь и несколько скамеек, но занимали лишь десятую часть всего помещения. Монах свернул налево и открыл дверцу, остановившись и предлагая Его Величеству первому войти внутрь. Теодор усмехнулся, и кивнул монаху заходить. Не такой он и наивный, как все полагают. Теодора начала забавлять вся ситуация и он всё больше убеждался в мошенничестве этих псевдомонахов.

Комната оказалась обжитой и, Теодор отметил про себя, что это должна была быть чья-то келья. Ему предложили присесть за небольшой деревянный стол, на котором уже стояли две чашки, чайник и различные сладости к чаю. Теодор не успел отказаться, как ему быстро налили чашку чая и поставили перед ним.

— Не беспокойтесь, чай не отравлен, - предугадав мысли мужчины, заверил монах.

— Как Вас зовут? – спросил Тео, разглядывая незнакомца, который не спешил снимать капюшон. – И снимите, прошу, Ваш балдахин.

Монах послушно откинул капюшон. Мужчине было лет 50-55, коротко постриженный, на удивление седина ещё не тронула ни волоска. Острый и даже сказать хищный взгляд тёмных глаз, прямой широкий нос, плотно сжатые губы. На лице в небольшом количестве морщины, в особенности в уголках глаз и пара линий на лбу. Ему можно было дать и меньше лет, внешне он выглядел очень хорошо, но взгляд выдавал некую мудрость, которая появляется лишь к зрелым годам. Теодор окинул взглядом его руки: также достаточно молодая кожа, руки не огрубевшие, тяжёлого труда не знали. Конечно, при богослужениях руки не перетруждаются, и всё же…