— Завтра с тобой пойду, — решительно сказала Бригетта. — И Билла захватим. Будет свидетелем.

— Билл его толкнул, — напомнила я. — Не надо парнишку подставлять.

— А это уж мне самому решать, леди Эгелина, — в дверях стоял Билл.

И откуда только взялся?

— Хочешь, чтобы и тебя засудили?

— Я Клифтона не боюсь, — заявил он.

— И напрасно.

Парень упрямо мотнул головой.

— Не отговорите вы меня, леди. Сказал, пойду. Значит, пойду.

Я вздохнула. Ну, вот. И сама вляпалась, и парня под монастырь подвела. Кстати, интересно, а адвокат мне полагается?

— Кто? — переспросила Бригетта, когда я задала ей этот вопрос.

— Ну… защитник на суде. Человек, который будет представлять мои интересы.

— Стряпчий что ли? — нахмурилась она.

Я уже собралась уточнить значение этого слова, когда вспомнила, что в давние времена так называли юристов.

— Да, стряпчий.

— Есть у нас в Дивной Долине парочка таких, — подтвердила Бригетта. — Вот только берут очень дорого. Три зимы назад судилась я за землю, на которой эта таверна стоит, и стряпчего нанимала. Так он, разбойник, за час аж десять серебряных брал. Чуть по миру меня не пустил, но землю отстоял.

Понятно. Адвокат отменяется. Таких денег у меня пока не было.

***

Ночью мне снилось, как судья с лицом заведующей нашей поликлиники, приговаривает меня к смертной казни.

— Виновна. Сжечь! — и ударяет молоточком по трибуне.

— Сжечь! Сжечь! — радостно подхватывают зрители и присяжные.

Барт Клифтон, вальяжно развалившись на скамье в первом ряду, ухмыляется и говорит, что может отменить приговор, если я соглашусь стать его наложницей.

Солдаты в униформе хватают меня под руки, заключают в наручники и ведут к выходу.

Сбоку раздается оглушительный звон, и в зал через разбитое окно запрыгивает Томас.

Присяжные охают. Судья истерично долбит молоточком.

— Прекратить! Прекратить! Тишина в зале суда!

Все исчезло: судья, охрана, присяжные… Томас. Но стук продолжался. Я открыла глаза.

— Эгелина! — крикнули за дверью.

Бригетта.

— Встаю!

Еще не рассвело, и в комнате было темно.

Несколько минут я лежала в кровати, натянув одеяло до подбородка. Какая-то часть меня отчаянно желала удрать из Дивной Долины куда глаза глядят. При одной только мысли о зале суда желудок скручивался в узел.

За всю свою жизнь я ни разу не имела проблем с законом. Даже штрафов за нарушение ПДД не было. А тут… обвиняемая на скамье подсудимых. И что, интересно, Барт настрочил в своем иске?

Моя мама всегда говорила: «Если хочешь прогнать страх – разозлись». Да, теоретически я могла податься в бега и залечь на дно, а потом сделать «липовые» документы, назвавшись вымышленным именем, но… не дождутся.

Мне понравилась Дивная Долина, понравились Билл и Бригетта, я смогла найти здесь работу. И что теперь? Отказаться от новых возможностей и потешить эго похотливого слизняка? Ну, уж нет. Не дождется.

Я никого не убила, не покалечила, ничего не украла – лишь дала отпор наглецу, причем меньший, чем он заслуживал.

Мамина мудрость помогла. Спускаясь вниз, к завтраку я была исполнена решимости отстаивать собственную правоту.

***

Здание суда находилось на ратуше, той самой, куда первый раз привел меня Томас.

Возле входной двери, на стене висела афиша с расписанием слушаний. Очевидно, за неимением кинотеатра, публичные суды заменяли местным блокбастеры.

«Заседание по делу исы Эгелины, обвиняемой в нападении с применением насилия», прочитала вслух. Отлично. Теперь в глазах общественности я – особо опасная преступница.

— Вы знаете, что за человек этот… — я развернула уведомление и посмотрела имя, — Саймон Олген?