— Из лесу, Вига?
— Вестимо. Комарьё жрёт, не снимешь куртейки.

Пожилая остановилась, утёрла рукавом пот со лба и, поставив на землю большую корзину, набитую разными пучками трав и связками корешков, немного поболтала с Ангусом, расспрашивая про Риму. Мы с её сопровождающей несколько холодно разглядывали друг друга и молчали. Я – потому, что не представляла, что говорить. Она – похоже знала прежнюю Алуну и не слишком любила её.

Я аккуратно рассматривала их одежду с некоторым даже облегчением. Можно будет сшить себе брюки в дорогу. Присмотрелась – в девушке дремала искра магии, ещё меньше моей. Совсем уж крохотная и беспомощная. Природница, как и я. Теперь я уже видела выжженное нутро её бабушки.

Смотреть на такое было очень неприятно, как, например, на человека, у которого оторвана нога и видны старые шрамы. Я невольно отвела глаза.

В центре посёлка бок о бок стояли две небольшие лавочки. В одной – всё, что можно есть, от свежего молока и хлеба до сушёных ягод и зерна для скотины. Во второй – инструмент, посуда, ткани.

Цена на ткани была двух видов. Высокая и очень-очень высокая! Два куска стоили запредельно дорого! Я присмотрелась и разницу увидела даже на глаз. Та, что дешевле – не слишком хорошего качества, грубоватая, с огрехами и непропрядами. Из такой шили повседневную одежду селян. Только здесь, в лавке, она была ещё не линялая, а синяя, коричневая и белая с желтоватым налётом. Та, что совсем уж запредельно стоила – хорошего качества, как машинная, только было в ней ещё что-то странное. Я даже не сразу разобралась.

Заметив, что я щупаю и смотрю на свет эту дорогущую ткань, лавочник, мелкий лысоватый мужичок, сказал, как бы не мне, а просто в сторону:

— Из старых запасов ещё, самогрейка и непромокайка. Больше-то такого и не делают! Думаю, у нас её не продать будет, осенью в город повезу.

Я увидела, что на ткани есть магия! Просто увидела! Объяснить это сложно, ну, как будто тонкий слой прозрачной плёнки приклеен сверху – так это выглядело для меня.

— Дядя Ангус, а сколько такая проносится? Ну, когда на ней магия кончится?
— Лунка, больно уж цена кусачая! А держаться магия будет, пока ткань не износится. Они все такие были.

Поколебавшись, я выбрала кусок простой синей на платье и несколько рубашек, что мне обошлось в три тинга, а также большой отрез синего мягкого сукна с магией. Ночи ещё прохладные, обозом мне ехать от трёх недель, так что хоть и жалко было денег, а тринадцать тингов я отдала под неодобрительным взглядом дяди Ангуса. И ещё шесть тингов за зелёную светло-серую ткань, которая не промокала. В качестве бонуса Ангус выпросил у продавца тележку на неделю.

— Верну, как провожать Лунку пойду.
— Да бери, не жалко… — продавец явно был доволен суммой.

В достаточно лёгкую конструкцию с плетёным коробом мы сгрузили то, что я прихватила из дома Алуны – пара комплектов белья, простецкие платья-хламиды, зимние сапоги, не слишком тёплые, но целые, и немного продуктов, которые я купила. Не могу же я есть бесплатно у Ангуса и Римы. Им тоже деньги не просто достаются.

По дороге домой мы опять беседовали.

— …вот сезон ливневый кончится, дней восемь-десять ещё будет дождить, потом обоз в город выйдет. Значит, через семь дней мы с тобой должны выйти с утра и к вечеру будем в Придорожном. Там у знакомых моих переночуем, с купцами договоримся и всё решим. А я прогуляюсь до города с тобой – сдам там шкуры, прикуплю того-другого, да и присмотрю, чтобы тебя не обобрали. А через недельку и домой соберусь.