Ну и что я должна ему на такое ответить? Был бы он русским, напомнила бы о песне про статистику. Ну да, я по жизни та самая десятая девчонка.

— Потому что у нас слишком много красивых девчонок. Такой ответ тебя устроит?

— Нет, не устроит. Так почему? Ты сама от него ушла?

— Хочешь правду, которую так не любит моя мама? — Харт кивнул. — Потому что я не умею стелиться ковриком, как любят наши парни. Знаешь, последний раз попыталась, аж три месяца терпела роль обслуги от Альфы до Омеги. Он не ушёл, ушла я. Да даже не так, все само сошло на нет, и я сказала — все, я больше ни с кем не знакомлюсь. И, кажется, все парни Питера решили то же самое в отношении меня. Хотя мама говорит, что причина элементарна: я сижу дома и не хожу в офис. Ей кажется, что все просто… Да, расторопные хватают зазевавшегося идиота, тащат под венец, а там уж стерпится, слюбится. Пусть дерьмо, зато мое. Ещё и ребёнка спешат родить, будто ребёнок хоть кого-то удержал в браке. И когда моя мама, у которой все пошло наперекосяк, мечтает, чтобы я сделала тоже самое, я только развожу руками… Доволен?

 — Чем?

— Моей откровенностью за твою откровенность! — выпалила я ему в лицо, но Харт не отпрянул.

Так и остались нос к носу, как на пляже.

— Значит, ни знакомиться ни с кем ты не хочешь, ни замуж?

Я кивнула и действительно тронула его нос — ледяной.

— Или врешь? Регина же откуда-то взяла идею выдать тебя замуж.

— За кого? — еле сумела я открыть рот, потому что боялась, что с языка сорвутся не звуки, а сердце, пульсирующее в горле.

— Не за Найла, не переживай. Она же не для твоего паспорта это делает. У неё есть какой-то знакомый на примете. Русский программист, который хочет найти жену, которая будет с ним не за синий паспорт. Так что роман про ее мать был предлогом заманить тебя в страну, чтобы ты ничего не заподозрила. Ну и без связей Найла ты вряд ли бы получила американскую визу. Ну и вторая мысль у Регины была дать тебе возможность немного подзаработать, чтобы не зависеть от неё и этого парня — я не знаю, сколько пообещал тебе дед…

— Тридцать тысяч, — ответила я, хотя слова Харта не прозвучали вопросом.

— Регина собиралась на Рождество пригласить тебя в гости, ну и познакомить вас как бы невзначай… Ну, а дальше уже от этого парня бы все зависело…

— А от меня?

— Ну, она считала, что если прямо предложить тебе познакомиться с потенциальным женихом, ты обидишься. А если вот так исподволь, то ты схватишься за него… Вот я и спрашиваю, ты жаловалась ей на жизнь?

— Я Регину в глаза не видела. Я голос ее услышала впервые вчера здесь по телефону, — отчеканила я, проглотив сердце обратно.

— А в соцсетях писала что-то подобное? — продолжал свой допрос Харт.

— Я ничего личного никогда не пишу… Наверное, Регина, как некоторые читатели, не отделяет личность автора от главной героини. Это просто романы, это не мои мечты… Или это синдром русской женщины — срочно замуж, иначе ты какая-то дефективная. Меня за несколько часов до отлёта сюда в Москве подружка пыталась познакомить с очень перспективным другом своего мужа. Она-то сделала все, как в книжке. Увидела, затащила под венец, родила ребёнка и делает все возможное, чтобы окружающие восхищались ей и муж думал, как ему повезло и не искал ей замену, хотя бы официальную…

Харт так и не сдвинулся с места. Я — тоже.

— Ну и? Перспективный оказался?

— Он не пришёл знакомиться. Испугался.

— Ты расстроилась?

— Меня предупредили об его приходе за час. Моя подруга знала, куда я пошлю ее с этой идеей.

— А Регину пошлёшь?

— А тебе какая разница?