— Спасибо, Найл, что вы сказали мне всю правду. Спасибо. Но деньги я от вас все равно не приму.

— Бери, Джулия. Мне они уже не нужны. Лара говорила, что у вас там совсем небольшой подоходный налог.

— Небольшой. Но я не заработала этих денег.

По лицу Найла скользнула улыбка.

— А что тебе мешает написать роман? С собой в главной роли. Почему бы и нет? В любом случае, я не возьму назад твои деньги. Они твои. Поверь, ты встряхнула меня. Очень хорошо. Я… — Найл вдруг опустил взгляд в тарелку, на которой лежал один лишь салат. — Я все подготовил для того, чтобы Лара могла жить без меня. Я не готовился жить без неё. Не вижу никакого смысла теперь цепляться за жизнь…

— А как же Харт?

Я перевела взгляд с деда на внука и поняла, что все это время Кейки держал меня на прицеле своих ярких и злых глаз.

— Я думал, у него все хорошо. А оказалось…

— У меня все хорошо, — отчеканил Харт и откинул в сторону полотенце, которым промокал пивную лужу на столе.

— Вижу, как у тебя все хорошо. Вижу… — тяжело выдохнул Найл и закашлялся.

Я сидела, стиснув руки на коленях, опустив глаза в полную тарелку.

— Гавайцы говорят, что есть нужно медленно, но совсем ничего не есть — это не про Гавайи.

Я не стала поднимать глаза на Харта. Просто на его манер подцепила фиолетовую лодочку картофелины и сунула в рот. Сладкая, она показалась мне горькой. Я только что потеряла важного в моей жизни человека. Я больше не смогу даже просто позвонить Валентине Семеновне. Господи, неужели нельзя было в Питере спросить, хотела бы я пожить с ее сыном в Калифорнии? Я ответила бы сразу, что нет, и всего этого бы не случилось. А сейчас у меня в банке чужие деньги, я сижу в чужом доме, и двое чужих людей не знают, как мне угодить, потому что им стыдно, что без злого умысла поставили меня в такое дурацкое положение.

31. Декларация зависимости

Кое-как мы сумели расправиться с ужином. Похоже, каждому за столом безумно хотелось, чтобы этот день наконец закончился: до девяти оставалось полчаса. Даже ветер поднялся, желая загнать нас поскорее в дом. Когда Найл встал и ушёл со своей пустой тарелкой и стаканом, пожелав нам доброй ночи, я тоже поднялась. Медленно, чтобы Харт не подумал, что я только и ждала позволения сбежать. А я ждала именно его…

Харт тут же подскочил со своего мокрого места. Не пересел на сухой стул, потому что тот стоял намного ближе ко мне — не побуравишь взглядом. Но подушку-то на кресле мог заменить… Впрочем, после мокрых плавок в самолете я решила ничему больше не удивляться.

— Я устала и хочу спать, — выдала я на предложение Харта посмотреть во дворе фильм.

— Ты выпила кофе, — фраза прозвучала жестко и безапелляционно. — Все равно не уснёшь. Ещё даже не девять.

Осталось полчаса. Он фанат короткометражек? Или забыл, во сколько мы встали… И заодно о том, что у меня от перемены климата и часового пояса чугунная голова. Еще забыл, что у меня есть личное пространство, которое он не должен нарушать.

Я села. Вернее, рухнула обратно на подушку. Харт обошёл стол и придвинул ко мне сухой стул. Значит, он про него и не забывал.

— Я не хочу, чтобы ты запиралась в комнате.

Он снова сверлил меня взглядом.

— А там есть замок? — хмыкнула я.

— Есть, но я в переносном смысле сказал, — проговорил Харт зло. — Давай выжмем из этой недели все, что только можно. Концерт так концерт, киты, так киты…

— Ты приехал к деду. Со мной все нормально, — отвечала я так же грубо.

— Неважно, куда я ехал. Важно, куда я приехал. С тобой не все нормально. Только не думай плакать, это все глупости… Ну честно…