Я облокотилась о спинку кресла — так легче было стоять.

— Ну… — Харт пожал плечами. — Типа катание на волнах никому не приносит никакой пользы. Мне лично точно не приносит. К тому же… Там, где я живу, пляжа рядом нет, а больше часа я могу потратить только на продуктовый магазин. Разочаровал? Ты хотела попробовать доску?

— Нет, просто интересно. Я тоже не занимаюсь вещами, которые не приносят пользу… Пиво вот приносит! Пользу… Своеобразную…

Я подняла банку к губам и сделала ещё один глоток.

— Ну, нравится тебе наша жидкая алоха?

Он спрашивал про пиво. Я кивнула. Харт протянул мне свою банку, чтобы я прочитала, что на ней написано: большая волна, и нарисовано четырехместное каноэ в высокой волне. На обратной стороне снова изображена карта гавайского архипелага и дана информация про очередной пляж, но палец Харта покоился на последней строчке:

— Пиво нужно для того, чтобы, устроившись поудобней, рассказывать на закате захватывающие истории, — озвучил Харт написанное на банке.

Через секунду у стола появился Найл с большой миской салата и небольшой коробочкой духов, в два раза меньше той, что подарил мне Харт. Сговорились? Не хотят, чтобы в их доме русским духом пахло?

Я улыбнулась собственным мыслям, но пусть мистер Бойд примет мою улыбку на свой счёт.

— Открой, открой! — кивнул он на фиолетовую коробочку в моих руках.

Я опустила глаза на гавайскую женщину с ожерельем из плюмерии. Потом подняла взгляд на не совсем гавайского мальчика: обиделся, что дед его и тут перещеголял. Но все же не опередил. Я пожалела Харта и поставила коробочку рядом с тарелкой закрытой.

— Потом, можно? Сейчас свежие цветы и еда перебьёт любые парфюмерные запахи, — пустила я в ход женскую хитрость, и та сработала.

На одной сковородке запекались куриные беловики в травах, на другой — кусочки чего-то фиолетового.

— Это сладкая картошка. Местная молокайская, — сказал Найл, поднимая мою пустую тарелку. — По вкусу ничем не отличается от оранжевой. Если, может быть, чуть слаще. Соли в ней нет, извини, так что соли сама.

Я кивнула и приняла от Найла полную тарелку, ещё и с салатом, почувствовав стыд за то, что проторчала два часа во дворе с внуком, вместо того, чтобы предложить свою помощь деду.

— Вкусно? — не унимался мистер Бойд.

Я снова кивнула и добавила:

— Необычно.

— Харт, ты почему ешь руками? — обернулся дед к внуку, но внук не убрал картошку ото рта.

И только прожевав сказал:

— Иай-мали у гавайцев означает есть медленно, про необходимость пользоваться вилкой там ничего нет. Найл, ну хватит так на меня смотреть! На этой земле сотни лет эту картошку ели руками, а ты требуешь у меня нарушать традиции. Вот…

Харт протянул деду свою банку пива.

— Нет, — отмахнулся тот. — До результатов тестов я не буду нарушать диету.

— Я не прошу тебя пить! — Харт постучал пальцем по банке. — Прочитай… Понял? Настало время интересных историй. Ты ничего не хочешь рассказать нам про Лару и Джулию? Я без разрешения взял телефон…

Найл больше не улыбался, но и не сделался хмурым. Я спешно проглотила кусок курицы, но не рискнула заесть его салатом. Про пиво я даже не думала.

— Я заметил. Что ты хочешь знать?

— Правду, Найл! Мы, кажется, подошли к точке невозврата. Выложи уже все, как есть. Кто такая Шугар Плам?

Найл ничего не ответил, вперил взгляд в меня, да такой тяжелый, что я опустила вилку на стол и спрятала руки на коленях.

— Ты знаешь Валентину Тарковски?

— Тарковскую? — переспросила я. — Валентину Семеновну? Я у неё училась.

Сердце подпрыгнуло в горло, его стук разрывал уши. Откуда он знает про мою научную руководительницу? И… Не знаю, подругу, что ли… Ну, старшего товарища так уж точно. Или даже вторую мать. Она одна растила сына и, когда тот уехал в Штаты, осталась совершенно одна и полностью отдала себя студентам. И не выпускала любимчиков из виду даже после вручения дипломов. С ее легкой руки я занималась переводами для издательства, и это была до сих пор моя единственная официальная работа.