30. Жидкая Алоха

Десять пальм стараниями Харта через час или два превратились в десять маяков, горящих в беспросветной тропической ночи. Наверное, их даже было видно с воды. Я стояла на ланайе, обкручивая недозрелый ананас тонкой нитью гирлянды. Не по собственному желанию, а по настойчивой просьбе Харта, которую Кейки высказал перед тем, как пошёл в душ. Я-то была уже в чистом сарафане, но не с чистой душой. Снова соврала Кошке, что ничего интересного не происходит, и я уже работаю простой стенографисткой. Ну да, работаю — изучаю главного героя, можно сказать, под лупой. Илона не читает мои романы. Значит, и про этот не узнаёт, если я когда-нибудь решусь его написать.

С мамой такого простого разговора не вышло. Она тяжело дышала в трубку, чуть ли не по минутам выпытывая мой день. А у меня он пролетел со скоростью вихря. Упс, и я снова буду сидеть за столом с мистером Бойдом и его внуком. За столом, усыпанном цветками плюмерии или франжипани, которые Харт собрал с травы. Белые с желтыми и розовыми вкраплениями цветочки дурманили голову обалденным тонко-пряным ароматом. Или моя дурная голова кружилась от чего-то другого?

Маме я рассказала только про самолёт, про елочную ферму и орешки с луком. Про дурацкое селфи и такой же дурацкий поцелуй я не сказала ни слова. Про объятия тоже промолчала и вообще ни слова не сказала про настоящего Харта Бойда.

Найл протянул мне новые батарейки, и через минуту ананас вспыхнул почти что всеми цветами радуги, как и я, когда передо мной вырос Харт, наконец-то в футболке. Да, я городская девочка и полуголых мальчиков видела совсем в других реалиях, и точно не за столом, потому что не злоупотребляла дачными пикниками.

Харт поставил на стол две сковородки — чугунные. Наверное, использует кухонную утварь вместо гантелей.

— Тебе нравится, как пахнет плюмерия? — спросил Найл про знаменитый гавайский цветок, и я кивнула в знак согласия. — Тогда принесу тебе духи. У Лары их море, она посылала их в подарок подружкам в России. Сейчас вернусь. Можете начинать без меня.

— Хочешь пиво? — спросил Харт, как только дед исчез в доме. — Найл и меня задабривает: купил пиво из Коны. Ну?

— Буду, — ответила я просто потому, что поняла, что пиво хочет выпить сам Харт.

Через минуту он вернулся с двумя полулитровыми банками и протянул мне красную, а себе оставил голубую.

— Уверен, что это верный выбор. Один раз живем! — сказал и постучал пальцем по слогану вверху банки. — Не жди, Найл ещё минут десять провозится с салатом, чтобы нам не мешать. Давай! Пивоварня с Большого острова, но серия посвящена серферам с Оаху.

— А ты умеешь кататься на доске? — спросила я, отпив глоток простого, ни горького и ни сладкого пива, продолжая стоять у своего стула, потому что Харт не садился, проверяя мои ноги на выдержку. Коленки не дрожат и то хорошо!

Мое пиво как раз и называлось «Длинная доска»: на банке нарисован серфер, горы и пляж с пальмами, а по логотипу ползает, кажется, мой пока ещё не друг геккон.

— Нет, не умею. Для сёрфинга нужно родиться либо гавайцем, либо богатым бездельником, чтобы иметь время и способности удержаться на гребне волны. Я не то и не другое. Так что дальше бодибординга не ушёл. Впрочем, и на борде давно не катался. Боюсь подбить очередную невесту для Найла, — расхохотался Харт, но быстро оборвал смех и подался вперёд. — Кстати, миссионеры пытались отучить гавайцев от небогоугодного времяпрепровождения, так что на досках остались сильнейшие в вере в бывшее величие королевства.

— А чем христианам не угодил сёрфинг?