— Почему ты мне помогаешь?

— Ты наш гость.

— Гость? — искренне удивился он. — Я ваш пленник! Еще недавно даже пальцем не мог пошевелить от дурмана, которым окурил меня ваш шамана.

— Дурмана? — опешила она. — Он сказал, что ты утомился и лег спать. Мы – мирное племя и никогда сами не нападаем! — воскликнула она. — Значит, он знал больше, чем мы и попытался утихомирить тебя. И вообще, зачем ты сюда пришел? Что тебе от нас нужно?

Она раскраснелась и ее ноздри трепетали от негодования…или гнева? Лука устало вздохнул, вышел на улицу и сел на бревно, на котором до этого сидел шаман и Узкоглазый.

— Ответь мне! — не унималась она и уперла руки в бока. — Может, шаман знал, что умрет из-за тебя, только не догадался, что примет смерть от лошади?

— Дункан – конь, а не лошадь, — тихо ответил он. — Ты что не видела, какой причиндал у него болтается?

Девушка зло фыркнула, но промолчала.

— Я уже говорил, что еду по своим делам… Хотя, сейчас лучше говорить не еду, а иду. По вашей милости, я остался без коня. А пришел к вам только за едой. У меня даже хлеб закончился, а путь неблизкий… Лучше бы поголодал, чем лишиться Полкана и Дункана. Ты даже не представляешь, как усложнилась моя жизнь из-за тебя.

— Из-за меня? Я здесь причем!

— Я же за тобой пошел. Если бы ты не вышла к речушке, то я бы даже не подумал, что на краю Дикой степи кто-то живет и поехал бы дальше.

Она подошла, села рядом и после минутного молчания тихо сказала:

— Может, оно и к лучшему. Шаман только о себе думал и мало помогал племени. Надеюсь, следующий будет лучше.

Они замолчали, прислушиваясь в ругани, слышавшейся вдали у большого жаркого костра. Лука понял, что это старейшины выясняют отношения. Неподалеку темнели тела его друзей. Девушка спросила разрешения взять сбрую лошади и снять шкуру. Юноша согласился отдать сбрую, но кромсать друга не позволил.

— На рассвете похороню их и уйду отсюда.

Девушка кивнула и, подумав, резко выдала:

— Возьми меня с собой!

— Что? Зачем? Куда? — воззрился он не покрасневшую девушку, у которой даже имени не знал.

— Не хочу здесь больше жить. Не хочу за местного замуж выходить и рожать таких же, как они. Возьми меня с собой, а? Я умею готовить, шить, лечить.

— Нет, — твердо сказал он. — Не хватало мне обузы! Я себя-то прокормить не могу, ведьмы за мной гоняются, а еще ты под ногами будешь мешаться.

— Под ногами? — она вскочила на ноги и, тыкая в него пальцем заикаясь сказала. — Т-ты…Да т-ты…Т-ты кто т-такой, а? Я под н-ногами буду мешаться?!

Она развернулась и почти бегом удалилась во тьму, сгустившуюся между юртами.

9. Глава 9

Лука подремал немного, а на рассвете вырыл большую, но неглубокую яму в роще между поселением и речушкой. Конь был тяжелый, поэтому он подошел к заспанным мужикам, собирающимся на охоту, и попросил о помощи. Те, угрюмо выслушали просьбу, кивнули, оттащили Дункана за копыта к яме и уложили на дно. Полкана он отнес на руках и аккуратно положил возле коня.

— Прощайте, друзья, — тихо сказал он. — Никогда вас не забуду.

Он забросал их землей и вернулся к юрте шамана. «Той самой девушки» нигде не было видно, поэтому он прицепил к поясу меч, вытащил из сундучка несколько золотых и, взвалив за спину дорожный мешок, зашагал вглубь поселения за едой. В одной юрте его прогнали, сказав, что у самих нечего есть. В другой за целый золотой дали только мешочек крупы, а в третьей посоветовали съесть своего взбесившегося коня.

— М-да, — тихо сказал он. — Мирный народец. И такой щедрый.

Он еще немного прошелся по юртам и вскоре ему повезло. За два золотых купил большой кусок вяленного мяса, связку сочных корнеплодов и творог из молока кобылицы. Сложив, весь провиант в мешок, он зашагал в сторону дороги, стараясь быстрее покинуть место, где его чуть не убили.