– Черемша уже есть… – вставил брат мальца, притихшего в тепле под моим боком.

– С тебя черемша, значит, – согласилась я. А потом милостиво добавила: – Соберёте скоро – сказку скажу. Хорошую. Без мертвяков.

Должники убежали отрабатывать, а я облегчённо выдохнула. Сама не поняла, как получилось так скомандовать. Тут под шубой завозился пригревшийся детёныш.

– Ну ты и стаашная, – выдохнул он. Звук «р» в речи мальчишки «западал».

– Это не я страшная, а сказка такая. Я тоже всегда пугаюсь, когда её слушаю, – поделилась я «секретом».

– Тебя поэтому Санкой зовут? – шмыгнул носом и растёр сопли рукавом по щеке подшубный сосед.

– Моё имя Р-р-роксана! – раскатистое «р» я подчеркнула специально. – Бабушка зовёт Ксана, а остальные просто буквы не выговаривают.

– Ксана? Тоже так буду ааить, – пообещал собеседник.

– А тебя как зовут?

– Митька. Баатика Фолом.

– Фрол?

– Ага. Фол. У меня ещё сеста есть, но она уже большая. Её замуж скоо возьмут.

Так мы и беседовали обо всём и ни о чём в ожидании сборщиков травы.  Малыш, гордясь тем, что его слушают, выдал столько информации о жителях деревни, что специально не узнаешь. Теперь бы её запомнить, дешифровать и разложить в памяти по файлам, чтобы при случае воспользоваться можно было.

– Вот, смотри. Хватит?

Запыхавшиеся от усердия должники поставили к моему брёвнышку три полные корзинки травы. Будет нам с Глафирой и работа – перебрать, промыть, обсушить – и еда.

– Спасибо, молодые люди, – чинно поблагодарила я мальчишек.

– Сказку скажешь? – строго спросил старший.

– Скажу. Только она длинная. Так и будете стоять?

Невесть откуда прикатили пиленые брёвнышки, поставили на попа, сели. Ждут.

Пока парнишек не было, я думала, что же им такого рассказать? Ну не «Колобок» же в самом деле. И вспомнила гайдаровского Мальчиша-Кибальчиша. Понятно, что многое из этой сказки в данный момент неактуально и непонятно, но кто мне мешает её переделать на современные реалии?

– В некотором царстве, в некотором государстве жил-был мальчиш по прозванию Кибальчиш. Жил он с отцом и старшим братом, а матери у них не было. Хорошо жили, дружно. Отец поле пахал, старший сын рожь сеял, отец траву косил, старший сын сушил да в стога складывал. А мальчиш то отцу обед в поле отнесёт, то с братом сено ворошит, то на возу едет, то с друзьями своими, такими же мальчишами, играет. Хорошо жилось мальчишу. Но однажды вечером вышел он на крыльцо, смотрит вокруг и кажется ему, что всё так, да не так. Дымом тянет, металлом звякает. И сказал он об этом отцу. Тот только по голове сына потрепал и ответил: «Спи, не грусти. Дымом с полей тянет – то пастухи коней в ночное погнали да костры жгут, гром то за лесом гремит, а не металлом бряцает». Послушался Кибальчиш отца и спать лег. А ночью проснулся от крика. Выглянул в окно и увидел всадника на вороном коне. Форма на нём новая, яркая, на боку сабля вострая, на голове картуз с козырьком лаковым. Встал всадник в стременах и закричал: «Эй! Вставайте, люди добрые! Пришла беда откуда не ждали. Напали на нашу землю вороги лютые. Скачут гонцы быстрые за армией царя-батюшки, но рубежи удержать некому». Взял тогда отец мальчиша свою верную саблю, обнял сыновей и сказал им: «Густо я сеял, видно, вам щедрый урожай собирать придётся. Живите, сыны, дружно!». Сказал так и ушёл вместе с другими отцами. День проходит, второй закончился, а нет никаких известий от отцов, на войну ушедших. И вот ночью опять проснулся Кибальчиш от крика на улице. Глянул в окно, а там тот же всадник. Только лошадь его запылилась, устала и едва дышит. Сам он в форме обожжённой и порваной, картуз потерял где-то, сабля погнулась, и рука у него раненая на перевязи. «Эй! Вставайте, люди добрые! Бьются за землю родимую отцы ваши, но мало их осталось, а враг силён. Скоро уже должна подойти армия царя-батюшки, но некому рубежи держать». Сказал так и упал на шею своего коня. Встал тогда старший брат, обнял Кибальчиша и сказал ему: «Щи в котле, каравай на столе, вода в ключах, а голова на плечах. Живи, брат, а меня уж не поминай лихом». Взял пику свою и ушёл с такими же парнями ворога бить. И опять мальчиш с друзьями ждали вестей, но никто не знал ничего. Только всадник один проскакал по дороге, остановился у плетня и попросил воды напиться, взял ковш со студёной водицей и сказал: «Эх, если бы ещё немного продержались наши рубежи. Вот-вот уже армия подойдёт!». Сказал так и ускакал ворогов бить. И вот опять ночью проснулся мальчиш от крика. Выглянул в окно, а там тот же гонец, но уже без коня – пал его верный товарищ, и без сабли вострой – сломалась сабля, и мундира на нём нет – порвался мундир. Да и сам едва на ногах стоит. Голова обвязана, кровь на рукаве, след кровавый стелется по сырой земле. «Эй! Вставайте, кто ещё может. Совсем близко армия, да некому рубеж защитить», – сказал так и упал у забора. Но никто не отозвался. Один только старый дед, которому в обед сто лет исполнилось, вышел на крыльцо. Хотел саблю нацепить, да сил не хватило. Хотел пику взять, да не удержал – стар больно.  Выскочил тогда на улицу мальчиш Кибальчиш и закричал во всё горло: «Эй, мальчиши-малыши, если мы будем дожидаться, то вороги придут и нас всех в полон уведут. И матерей наших, и сестёр, и нас самих служить им заставят». Повыскакивали тогда друзья-приятели Кибальчиша из домов да из-за печей. Кто в окно выпрыгнул, чтобы мать не удержала, кто через огород сиганул. Собрались и пошли они ворога воевать. Малы, но хитры мальчиши. Где мост подпилят, где склад подожгут, где коней разгонят, где еду испортят. Пусть не саблями машут, но вреда немало приносят. И закричал тогда главный ворог: «Мы отцов и братьев побили, почему же не можем справиться с мальчишами?». «Хитры они да изворотливы, ваша милость – докладывают ему генералы. – Трудно мелких поймать, потому что командует ими самый ловкий и неуловимый мальчиш по прозванию Кибальчиш». «Изловите мне этого мальчиша!» – закричал самый главный ворог. Но ничего не смогли сделать генералы. Мальчишки не поддались им. А тут и армия царская подоспела. И прогнали они ворогов от рубежей далеко-далёко. Мальчиши вернулись в свои сёла и деревни, к матерям и сёстрам. Стали расти-вырастать да жить-поживать, родную землю любить и от ворогов защищать. – Я выдохнула напряжение и добавила: – Тут и сказочке конец, а кто слушал – молодец!