А по ходу выяснилось, что он был еще и моим тюремщиком – Маритт, а потом и я жили в настоящей ссылке.  Наверное, сбежать можно было, но только куда?  Без денег, не зная обстановки… да и слабенькой я вначале была, как котенок.

   Когда посчитала, что уже поднабрала словарный запас, сгребла всю свою храбрость до кучи и решилась задать простой вопрос:

-  Почему в холода не топили дом?

-  Хозяин умер, мадам… - слегка поклонился управляющий.

-  И что теперь? – не поняла я.

-  Ваш муж умер, не оставив распоряжений.

-  Неожиданно… - пробормотала я, вот так случайно обнаружив, что совсем молодая еще Маритт оказалась вдовой.

-  Да… совсем неожиданно, - согласился управляющий, пряча взгляд: - А мсье Астор с семейством живет за морем - в Акадии.  Я послал ему весточку о смерти брата, но зимние шторма…  Когда он прибудет – неизвестно.

-  А без него хворост не собрать? – «удивилась» я, - только он один умеет это делать?

   Странно покосившись на меня, мужчина недовольно промямлил: - Нужны распоряжения… разрешение…

-  На растопку каминов в собственном доме?  Вы в своем уме, Жером? – доброжелательно уточнила я, - ждать нового хозяина месяцами, гробя и так слабое здоровье своей… может и пока, но все еще хозяйки?

   Он молчал и смотрел непонятно.  Упрямо? Или с вопросом?

-  Послушайте… - еще мягче продолжила я, - мой деверь может вообще никогда не прибыть – шторма… пираты. А я ведь почти умерла, Жером… но Господь милостив и дал мне еще один шанс.  А вы хотите поспорить с ним, подрывая мое здоровье?  Давайте так – вы составите нужное распоряжение, а я подпишу его.  В случае чего, вся вина будет на мне. 

-  Только на дрова? – угрюмо буркнул управляющий.

-  На всё!

-  Только на нужды этого дома?

-  А что – мерзнет кто-то еще? – поразилась я.

   Он пожал плечами, неловко развернулся и вышел.  А через какое-то время принес чернильницу с пером и бумагу на подпись с разрешением на свободный сбор валежника в лесу и ловлю рыбы в одном из ближайших прудов для жителей Со и фермы Мец.  Также была расписана квота на мелкую дичь и скорее всего – в чью-то пользу.  Но что-то перепадет и мне, раз уж я в курсе дела – соображала я.  А то речная рыба уже надоела.  И даже хорошо, что Жером нашел свою выгоду – она примирит его с моим распоряжением и он не будет его саботировать.

   Постаравшись не наставить клякс, я осторожно поставила  свою подпись впритык к тексту (мало ли?) – «Маритт дю Белли».

-  Добавьте - урожденная де Лантаньяк, мадам, - напомнил мне управляющий и, чуть помедлив, добавил: - Тогда я подготовлю отдельное распоряжение и на денежные траты?  Работа прачек, убиральщицы, швеи… пряности, вино?

-  Хорошо, но в этом не переусердствуйте, Жером.  Мсье Астор может и не утонуть вместе с кораблем.

   С тех пор быт стал потихоньку налаживаться.  За неделю прачки перестирали все, во что я ткнула пальцем, а убиральщица из Со выдраила дом. И я тоже что-то убирала, переносила, переставляла по своему вкусу - нужно было двигаться.  Но в основном стояла у всех над душой и раздавала указания.  Когда дом засветился чисто отмытыми стенами, полом и стеклами, окна выставили на весь жаркий летний день - чтобы вытянуло сырость.  А потом внутри запахло высохшими на свежем ветерке и солнышке занавесками и чистым постельным бельем, а еще - только что скошенной травой, рассыпаной по кухонному полу – так можно было подметать только один раз, в конце дня.  Подсохшую траву просто бросали в угасающий очаг и сыроватый дымок быстро утягивало в каминную трубу.