Вдруг костяшки пальцев мужчины упали на мою щеку. Нежно очертили скулу. Остановились на подбородке. Словно в замедленной сьемке я наблюдала за тем, как лицо Донского приближается к моему. По мере этого его свободная рука все сильнее стискивала мое тело…
А я, вместо того, чтобы оттолкнуть и сбежать, считала секунды и ждала… Когда… Когда же наконец он сделает это?
Тотальное… Полное сумасшествие…
Ректор едва коснулся меня, как изнутри него вырвался бешенный необузданный рык. Демон внутри него получил то, чего так давно желал. Словно во сне, закинула руки на его плечи, зарылась ноготками в густой шевелюре. В это время язык мужчины властно проник в мой рот. Жестко и напористо очерчивая свою территорию. С каждым движением Донской становился все более напористей и развязней. Вдруг я ощутила, что мои ноги закинуты на его талию, а мужские руки удерживают мое тело в воздухе за пятую точку. Массаж был просто обалденный!
— Не стоило тебе трогать его, Настя… Не стоило…
Это был тайфун, который снес нас обоих. Говорят, сумасшествием нельзя заразиться. Оказывается, можно…
Иначе почему время перестало существовать. Все «против» куда-то испарились. Ненависть, жгучая и горячая, вдруг стала вспышкой страсти! Как лихорадка! И уже непонятно: где реальность, а где сон…
Его губы… Мои руки… Сладкие стоны… Жадное срывание моего платья… Жалкие попытки стянуть с мужчины рубашку… А потом… Настойчивый стук в дверь кабинета.
— Арсений Александрович, это я — Надежда Викторовна? Вы здесь? Могу войти? — и она подергала ручку. Которая сразу не поддалась под давлением нашего общего веса. — Хотела уточнить касательно Петровой. Она по вашему разрешению пропустила все оставшиеся пары или нет? Ставить ей пропуск или пощадить девочку? Ведь на носу зачеты и экзамены…
Я отрезвела так резко, что сама от себя удивилась. Резко оттолкнула от себя ректора. Спрыгнула на землю, поправила платье. В темноте нашла свои вещи и быстро распахнула кабинет, собираясь сбежать прочь. И, желательно, под землю провалиться…
— Петровой пропуск ставить не надо, — равнодушно, холодно и надменно заявил Арсений Александрович в привычной себе манере. Будто еще секунду назад не его руки блуждали по самым сокровенным местам моего тела. — Петрова была и будет под моим личным контролем.
Я бросила на мужчину краткий взгляд, прежде чем сбежать вон, едва не снеся по пути преподавателя. Донской был одет с иголочки. Никаких следов преступления. И взгляд такой же равнодушный, с долькой призрения в мой адрес.
— Вот урод… — прошептала я себе под нос. Надеясь, что никто не услышит. — Но и я не лучше…
****
— Что значит «я тебя бросаю и ухожу к другой»?! — внутри меня тайфуном бушевали злость и отчаянье. — После стольких лет вместе?
— Прости, Настя… — Марк виновато потупил взгляд и почесал затылок. — Ты сама виновата. На репетиции забила. Слава богу, Виолетта Яковлева объявилась и пригласила меня в пару.
Десять лет я танцевала танго с Марком Лефаковым. Десять! Он уже был мне, как брат. Наша пара считалась идеальной в танцевальном смысле. Только с поступлением в вуз пришлось поумерить пыл со всевозможными конкурсами и погрязнуть в учебе. Тренировки сократились с ежедневных до всего трех раз в неделю. Но и те я вынуждена была пропускать из-за ада, который устроил мне Донской.
— Но я ведь не все пропускала… — в растерянности я измеряла шагами гримерку. — Максимум две-три.
— Ты ни на одну не пришла, Настя! — прикрикнул на меня Марк. — Ясно тебе?!
Не веря парню, я зарылась в планере. И действительно... Полный шок! С того момента, как я стала личным секретарем ректора Арсения Александровича Донского, моя жизнь стала крутиться вокруг него. Учеба, танцы и другие хобби отошли на десятый план.