Включаю радио. Звучит знакомая мелодия.

«Время пройдёт, и ты забудешь всё, что было
С тобой у нас,
С тобой у нас…»

Сама не замечаю, как начинаю подпевать:

«Нет, я не жду тебя, но знай, что я любила
В последний раз,
В последний раз»

И так горько на душе становится. Что только двухчасовые «смоки айс» заставляют меня удержаться, чтобы прямо сейчас не начать реветь навзрыд.

Ведь я, как Витю — вообще никого никогда не любила. И не полюблю, точно знаю.

Делаю глоток вина. Терпкое. Скольжу взглядом по нашим семейным фотографиям на стенах.

А может, и к лучшему это все? Когда не любишь — не страдаешь. Не ждешь звонка, как дура, не переживаешь, где он и с кем. Может, так лучше? Чистый расчет, думать только о себе, как все эти мужики-эгоисты вечно и делают!

Вот тоже стану равнодушной, спокойной и счастливой. И сердце не екает, и голова не болит.

Делаю еще глоток. Кидаю взгляд на часы.

Время идет. Муженек домой явно не торопится! С каждым новым оборотом циферблата вина все меньше и меньше, а злости во мне все больше и больше.

Когда, наконец, слышу шорох шин по гравию у дома, на часах почти полночь.

Фары скользят по шторам. Потом шаги Вити на крыльце. Глухие, уверенные. Заходит. Ключи брякают в керамической миске на тумбе у входа.

Замираю в кресле, как сфинкс. На столике рядом – почти пустая бутылка вина. Только я от злости, кажется, совершенно трезвая.

Пока его ждала, столько всего передумала! Например, размышляла о том, как вчера этот мерзавец занимался со мной любовью, а сегодня изменял с другой женщиной!

Если это так — не прощу!

Шаги Вити по коридору. Заходит в гостиную, останавливается на пороге.

Даже не поднимаю на него глаз.

– Кто такая Лидия? – спрашиваю холодно.

16. Глава 11

Вера

Поднимаю взгляд на Витю. Стоит, как жених на выданье, с охапкой бордовых роз. Удивленно поднимаю брови даже. Уж и не помню, когда он в последний раз просто так цветы дарил.

Смотрю на букет, и на душе становится еще тревожнее. Ну, ясно. Раз с цветами приперся, точно накосячил!

– А ты чего тут сидишь… такая красивая? – спрашивает игриво, но с осторожной улыбкой.

Взгляд пробегает по моему платью, потом по бутылке вина и бокалу.

Стоит как вкопанный. Будто боится, что покусаю.

А я покусаю! Я ему вообще сейчас глотку перегрызть готова! Бабник несчастный!

Поджимаю губы, смотрю на него с прищуром. Холодно. Сухо.

– Кто такая Лидия? – повторяю, как прокурор на допросе, глядя на него в упор.

Моргает. Замечаю, как нервно дергается его кадык. Улыбка на губах медленно гаснет.

И, к сожалению, мне этого уже достаточно, чтобы все понять без слов.

Но я держусь. Бог терпел и нам велел.

– И тебе здравствуй! – говорит он со вздохом, пытаясь удержать контроль.

Не ведусь. Молчу. Жду. Пусть выкручивается.

Отводит глаза. Делает шаг в комнату, расстегивает пуговицу пиджака, молча опускается на банкетку у стены. Букет свой дурацкий – кладет рядом.

Что, решил отложить вручение? Видать, чует: схлопотать им по роже — шанс велик как никогда.

Устало проводит рукой по щетине и наклоняется вперед, облокачиваясь локтями о колени и сцепив руки в замок. Поднимает на меня хмурый взгляд исподлобья, будто ждет приговора – и заранее с ним согласен.

– Вер, прости, я соврал. Лидия – не наш новый бухгалтер, а моя старая знакомая. Мы встретились вчера случайно. Не виделись двадцать лет, ну и просто решили поужинать.

Решил явиться с повинной? Даже чувствую некоторое облегчение.

Но оно длится лишь мгновение. В голове взрывается куча вопросов и предположений, одно другого хуже. Что это за «знакомая» такая, что мой муж сам на себя не похож?!