Я представляю себя с голыми ногами на лыжах и с волокушами за спиной и понимаю, что такого сумасшедшего Нового года у меня еще никогда не было. Будет просто бомба, если какой-нибудь мимо проползающий подросток все это снимет на телефон и с наложением заводной музыки выложит в интернет.

Но судьба проявляет ко мне сострадание: у ворот нас ждет снегоход. Приличный, мощный, трехместный.

Свиридов всегда был безбашенным. Неудивительно, что в его гараже припасена техника на все случаи жизни. В отличие от моего братца, он время не разбазаривает. Может, и ума прибавилось…

– Поедем бутербродиком, – подмигивает мне.

Нет, не прибавилось…

– Давай в темпе, Лех, – не терпится Градову меня выпроводить.

Бросает мои сумки в сани, накрывает брезентом и ждет, когда я вскарабкаюсь на сиденье. Даже помощь не предложит, сухарь.

Блин, надо было надеть колготки. Мороза нет, но колени все равно щиплет. И ляжками трусь о холодную кожу сиденья.

– Мы что, так до самого города поедем? – спрашиваю на всякий случай.

Свиридов ржет, придвигаясь к рулю.

– Давай поближе ко мне, не стесняйся, а то Макс свою тушу не впихнет.

Меня зажимает между двумя мужскими телами, и в мгновенье становится намного теплее. Со дня знакомства с Ваней ко мне ни один посторонний мужчина не притронулся. А тут сразу двое сдавливают: один мощной спиной, другой твердой грудью. Руки Градов не распускает, но хватает одной-единственной мысли, что я сижу попой рядом с его… кхм… выдающимся хозяйством, чтобы покраснеть до кончиков ушей.

К счастью, через мгновенье все мысли сводятся к более насущной – как бы выжить. Ведь Свиридов рывком трогается с места и рассекает по сугробам с радостными воплями. А я тем временем, болтаясь из стороны в сторону, от ужаса нащупываю руки Градова и обвиваю ими свою талию.

Пристегнулась…

Не самый надежный ремень безопасности, конечно, но не впиваться же зубами в затылок напротив.

Пока скачем по поселку, а иначе нашу езду не назвать, он кажется мне бесконечным. Сплошные особняки, сверкающие гирлянды, наряженные елки и снег, целыми пластами залепляющий мое лицо.

Но когда Свиридов выруливает на шоссе, мои мучения заканчиваются.

На обочине нас ждет джип с прицепом.

– Можно мне мои руки? – пробуждает меня от сковывания утробный голос за спиной.

– А? Да-да! – Я осторожно убираю пальцы с мужских запястий и вижу оставленные от ногтей следы.

Прикусываю губу. Как неудобно вышло.

Градов первым спрыгивает со снегохода, достает мои сумки и закидывает на заднее сиденье джипа.

Свиридов отправляет меня туда же. И пока я отогреваюсь в теплом салоне, они с Градовым заталкивают снегоход в прицеп. О чем-то болтают, но я не слышу сути. Надеюсь, не обо мне. Ох, как не хочется, чтобы до родителей и Вани дошла правда!

Свиридов закуривает. Похоже, парни решили передохнуть.

Пользуясь случаем, нахожу в сумке брюки и решаю быстренько переодеться. Расстегиваю шубку, снимаю шорты и… дверь распахивается.

Градов зависает над картиной, где я изображена в раскоряченной позе, полулежа-полусидя, в кружевных трусиках, да еще и с одной задранной ногой.

– Это не то, о чем вы подумали, – зачем-то оправдываюсь, быстро собираясь в единое целое и укутываюсь в шубу.

– Жаль. Я бы не отказался, – вгоняет меня в ступор и захлопывает дверь со словами: – Сяду впереди.

Я жмурюсь и тихонько рычу. Что за безумный день?! Просто фестиваль неудач!

Брюки натягиваю за считаные секунды, поправляю шубу, волосы, утираю салфеткой влагу с лица и, усевшись поудобнее, пялюсь в окно, будто ничего не было. Что мне еще остается?